Случайный беглец с того света. Леонид Клешня

как всегда опоздала на первый урок». Меня уже это достало!

      Это говорила Лена, супруга Димы – молодая женщина тридцати двух лет, брюнетка. Она была недовольна тем, что её супруг, как всегда, не успевал отвезти их дочь в школу к первому уроку.

      – Лена, да уже обувается Кристина, сейчас поедем. Чтобы не опаздывать надо всего лишь вставать по будильнику, вовремя, – говорил спокойно Дима.

      Дима – тридцати пяти летний мужчина, худощавого телосложения, с короткой стрижкой, русыми волосами. Он спокойно реагировал на недовольство супруги. Уже пять минут он одетым и обутым ждал в коридоре Кристину, листая новостную ленту в социальной сети.

      – Грёбанная школа, как она меня достала, – сказала Кристина, одиннадцатилетняя девочка, взрослая не по годам.

      – Кристин, заяц, всего две недели – и Каникулы на три месяца, —успокаивал её Дима.

      – Дима, ну постарайся, поговори с Денисом, может получится к нему в фирму устроиться бухгалтером?

      – Лена, что-нибудь придумаем, найдём тебе работу, с голода пока не умираем.

      Речь шла о том, что Лена потеряла работу: на предприятии у неё закончился срочный трудовой договор. Бухгалтер, которого она временно замещала, вернулся. Лена сидела дома уже вторую неделю, и это раздражало как её, так и самого Диму.

      – Всё, мы погнали, – сказал Дима, увидев, что Кристина закончила обуваться и уже стоит у двери.

      Дима и Кристина побежали на улицу к машине.

      Так было изо дня в день, по плану, с возможными корректировками, предусмотренными «свободой воли», но в этой полностью обычной семье они были предсказуемы и легко просчитывались.

      ***

      За полчаса до этого.

      В центре распределения душ на складе шла инвентаризация. Сотрудников в помещении было чрезвычайно много, и работать было некомфортно.

      Множество сотрудников ходили туда-сюда с инвентаризационными бланками. Рядом с ними парили в воздухе платформы, на которых то и дело попадали предметы непонятные, забавные. И вот как раз из-за одной такой платформы, а точнее из-за её содержимого, произошла ошибка.

      На парящей платформе размером метр на полтора были расставлены какие-то причудливые вещицы, похожие на полые стеклянные кубы. Внутри у них то и дело происходили электрические разряды. Эти стеклянные блоки сотрудник склада выложил краю всей платформы, а внутри образовавшегося колодца были навалены шарики с такими же разрядами электричества внутри. Но в отличии от неподвижных блоков, шарики, по размеру сравнимые мячами для настольного тенниса, постоянно находились в движении: то и дело подпрыгивали и переворачивались.

      Рядом с платформой, пристально наблюдая за ней, шел молодой парень, одетый в светло серый плащ под горло, с острым воротничком. Подол плаща едва не волочился по полу. В одной руке парень держал планшет, на котором был прикреплен инвентаризационный бланк, а другой рукой пытался остановить шарики, которые всё норовили выскочить из колодца.

      Парня звали Юк, и это был сотрудник из отдела Проводников отошедших душ. Его отдел отвечал за души умерших людей: провожал их к месту новой трансформации, где происходило считывание.

      Парень следовал за платформой, которая двигалась в сторону стойки, где располагался сотрудник за пультом управления в аналогичной одежде, но только зелёного цвета.

      Когда платформа подъехала к стойке, мужчина, находящийся за пультом посмотрев на Юка спросил:

      – И эти штуки решили утилизировать?

      – Гер, данный сектор уже старый, а в этих штуках столько нереализованной энергии, а нужды в них больше нет.

      – Юк, какое количество?

      – Простых молний семьсот сорок, недостач нет, а вот «шаровых» если хочешь то сам считай – он подтолкнул платформу в его сторону указывая на то, что шаровые молнии постоянно скачут, и их пересчитать невозможно.

      Гер посмотрел на них, сделал глубокий вдох.

      – А сколько их по бланку?

      – Две тысячи четыреста тридцать две.

      – Отлично так и запишем.

      Гер отметил полное совпадение, и отсутствие недостачи. Недостач в никогда не случалось: все предметы, как правило, были единственные в своём роде. А то, что имело общее применение, продать было невозможно, да и некому: денег в этой структуре не существовало, единственной ценностью считались время и самосознание.

      – Юк, так, а куда портал открывать, где утилизация будет происходить?

      – Венесуэла, место впадения реки Кататумбо в озеро Маракайбо —Зачитал он с листка приказа, едва выговорив.

      – Юк, и как мне это сделать!? – Воскликнул Гер в недоумении.

      – Гер, а мне почем знать! Ты на портале утилизации, – удивлённо говорил Юк, – вот ты и придумывай.

      – У тебя тут три тысячи молний, там и так грозовая активность зашкаливает! Чтобы люди не обратили внимание, мне надо два дня туда весь твой хлам скидывать.

      – Гер, в приказе чётко написано, за десять