Побег стрелка Шарпа. Ярость стрелка Шарпа. Бернард Корнуэлл

спросил наугад Шарп.

      – Не совсем. О нем упоминает Библия. У этого Урии была жена, и царь Давид возжелал ее, а чтобы муж не мешал, отправил Урию на войну и приказал поставить беднягу в передовую шеренгу. Там его и убили. Сработало.

      – Я это запомню.

      – Как же ее звали? Вылетело из головы. Только не Салли. Так что передать полковнику?

      – Что у него теперь лучший в армии квартирмейстер.

      Лерой усмехнулся и уже повернулся, чтобы уйти, но остановился:

      – Вспомнил. Вирсавия.

      – Вир… Что?

      – Так ее звали. Вирсавия.

      – Ну и имечко. Подошло бы кулачному бойцу.

      – Только била она ниже пояса.

      Американец еще раз приподнял треуголку и зашагал к полку.

      – Он подумает, – доложил майор Лоуфорду через несколько минут.

      – Будем надеяться.

      Думал Шарп о чем-то или нет, сказать трудно, но извинения не последовало. Зато вечером армия получила приказ готовиться к отступлению. Французы уходили, очевидно узнав об обходной дороге, союзникам же предстояло выступить в направлении Лиссабона с рассветом. Исключение составил Южный Эссекский.

      – Похоже, джентльмены, мы отступаем, – объяснил собравшимся офицерам Лоуфорд. За спиной у него ординарцы снимали палатку. Услышав удивленные голоса, полковник поднял руку. – Оставаться нельзя, иначе противник может нанести удар с фланга. Маневр необходим, чтобы не позволить им выйти нам в тыл. – Многие из офицеров недоумевали: зачем, одержав победу, отказываться от тактического преимущества. Между тем полковник продолжал: – У нас, джентльмены, приказ особый. Полк должен выступить уже вечером и поспешить в Коимбру. Марш предстоит долгий, но такова необходимость. Наша задача – уничтожить продовольственные запасы в складах у реки. Вместе с нами выступает и один португальский полк. Ответственность велика. Генерал хочет, чтобы вся провизия была уничтожена к завтрашнему вечеру.

      – И что же, нам надо быть в Коимбре сегодня? – скептически спросил Лерой.

      До города было никак не меньше двадцати миль – при всех условиях марш предстоял нелегкий, тем более что уже стемнело.

      – Нам дадут повозки для багажа. На них погрузим и ранцы. Охранять их будут ходячие раненые. Женщин и детей также отправим с повозками. Пойдем налегке. И пойдем быстро.

      – Как насчет передового отряда? – поинтересовался Лерой.

      – Отправим квартирмейстера, он знает, что делать, – ответил Лоуфорд.

      – Ночь. В городе, возможно, неспокойно, а тут еще два полка, которые нужно где-то разместить. На тыловиков рассчитывать трудно – они, скорее всего, будут пьяные. В одиночку даже Шарпу не справиться. Отправьте с ним меня.

      Лоуфорд нахмурился, справедливо расценив предложение майора как выражение симпатии к опальному капитану, тем не менее, не найдя аргументов против, неохотно кивнул:

      – Хорошо, так и сделаем. Что касается остальных, поступим так. Я хочу, джентльмены, чтобы мы вошли в Коимбру первыми. Нельзя допустить, чтобы нас опередили португальцы. Так что всем быть