Супершпионы. Предатели тайной войны. Гвидо Кнопп

саботажу, промышленному шпионажу. И у этих экспертов долгая память. Они не прощают – все равно, на пенсии они или еще на службе».

      Мы встречались и беседовали с ними – с Крючковыми, Грушко и Шебаршиным. Дело Гордиевского для них – горькое поражение, от которого они никак не могут оправиться. Гордиевский для них – воплощение Зла, не только, потому что ему удалось тайно покинуть Советский Союз, избежав верной смерти, но и потому, что он своим побегом оставил их в дураках – их, до той поры – столь всемогущих.

      – Что, собственно, подтолкнуло Вас к службе в КГБ?

      – Мой брат убедил меня. Он уже служил в КГБ. Я, в общем-то, хотел стать дипломатом. Но разведка казалась мне более привлекательной карьерой. Я был молод и честолюбив. Я хотел стать кем-то. И я хотел на Запад. Какой двадцатидвухлетний парень в Москве этого не хотел? А работа в КГБ была для меня своего рода мостом в Европу. Для этого была и семейная предпосылка. Уже отец Гордиевского работал в качестве политического комиссара на предшественника КГБ. Он был членом партии с 1919 года, и партия для него была «богом». Во время сталинских чисток, когда бесчисленные родственники и друзья семьи бесследно исчезли, безусловная верность отца была сильно поколеблена. Но окончательно с коммунизмом он так и не порвал. Это сделал лишь его сын.

      – Но несмотря на это, Советский Союз был все же Вашей родиной. Почему Вы предали ее?

      – Я предал не свою страну, а режим, который сам предавал ее в течение десятилетий. Это началось с ввода войск Варшавского Договора в Чехословакию. Тогда в августе 1968 года, погибла «Пражская весна», попытка придать социализму «человеческое лицо». Ужасное рыло советского коммунизма выперло на сцену. – Меня как бы ударили по голове, – рассказывает Гордиевский. – Это ли страна, за которую я должен был выступать? Солженицын тогда написал, что быть гражданином Советского Союза стыдно. Именно так я это и воспринимал. Я не хотел служить государственной власти, которая походя нарушает свои собственные законы и решил не сотрудничать больше с этой системой.

      – Но это ведь не могло произойти внезапно. Нужен был процесс обдумывания, отхода от нее.

      – Да, конечно. Я с 1962 года служил в КГБ. Я был молод, многим интересовался и о многом знал. Я читал в оригинале немецкие, шведские, французские, английские и американские газеты. Я узнавал намного больше, чем обычный гражданин СССР. Я узнал, что Хрущев на 20-м съезде КПСС в 1956 году сказал правду о преступлениях Сталина. Я узнал, что советская система прогнила изнутри и держалась только на репрессиях. Я был таким образом прекрасно подготовлен. И я знал: единственным средством, чтобы изменить положение в моей стране была помощь Западу. Запад был для меня островом свободы. Этот остров спасет мир, думал я. Так я пошел на контакт с одной западной разведкой. Это произошло в Копенгагене в 1972 году.

      После посещения кузницы шпионских кадров в Москве Гордиевский в 1966 году начинает свою карьеру в качестве простого «секретаря» советского консульства в датской столице. В 1970 году он вернулся в Москву,