Волшебная пепельница. Татьяна Сарбаева

ходил он из города в город, путешествовал из села в село – такова была его судьба: странствовать.

      Одна старая гадалка Кифа предсказала судьбу Тарино ещё его прабабке: «И родится у тебя правнук, и станет он путешествовать по свету и собирать сказки, легенды да сказания, и играть на лютне, да людей веселить и радовать, от бед отвлекать, здоровой жизни учить, помогать обиженным обрести справедливость, защищать слабых и воспевать женскую красоту и любовь».

      Как сказала Кифа, так и свершилось.

      Только много воды утекло с тех самых пор. Минул уже третий десяток барду, он же продолжал скитаться по своей судьбе.

      Бывало, мать как его увидит, так и начнёт причитать: «Горе ты моё, женился бы уж наконец, да осел где-нибудь на одном месте, а я бы внукам радовалась, да нянчила, да играла бы с ними.»

      Может из-за вечных придирок матери, а может виноват был ветер странствий, что так внезапно появлялся в его голове, но спустя несколько дней, Тарино начинал собираться в дорогу.

      «Ну, куда ты опять?!» – кричала ему вослед мать, – «Вот, попомни моё слово: найдётся на тебя краса, как облюбует тебя, словно локон свой на пальчик ловко, играясь, навяжет, так и тебя к себе привяжет. И тут уж никуда не деться тебе будет! Вот тогда встретимся и поговорим.»

      Но Тарино не слышал её слова, он уже всходил на соседний холм. По сторонам дороги бежали волны пшеницы да ржи, хочешь в карман клади, хочешь в жгуты вяжи. Только сбылись слова его матери точь-в-точь, как она сказала.

      На одной городской площади посреди людской толпы в праздник Полесья встретил он нежный взгляд двух карих глаз. Она стояла у лавки торговца тканями и маленькой своей ручкой, тонкими перстами перебирала шелка, парчу да атлас.

      – А это откуда? И по чём продаешь? – время от времени интересовалась она у торговца.

      Торговец, подбоченясь, не стесняясь нимало, разглядывал красавицу:

      – Для тебя, золотце моё, за поцелуй отдам. А это парча королевская, она, пожалуй, пяти поцелуев твоих стоить будет.

      На что девушка весело и звонко рассмеялась и ответила:

      – До чего забавный вы народ, мужчины! Один мой поцелуй стоит целого сердца и единственной любви, а ты мне за него ткани предлагаешь…

      Здесь и поравнялся Тарино с красавицей, здесь и сплелись их взгляды в первый раз.

      – Ну а если тебе и предложит кто сердце своё? Неужто не испугаешься? – спросил он у красавицы.

      Она посмотрела пристально ему в глаза, потом нежно опустила ресницы и лукаво улыбнулась:

      – Разве что и он мне по сердцу придётся, – тихо молвила она, смущенно накручивая тугой локон иссиня-чёрных длинных волос на свой тонкий указательный пальчик.

      – Меня зовут Тарино, я – странствующий бард!

      – Тарино, – тихо и нежно повторила она, и бард почувствовал, как у него в груди начал распускаться цветок шиповника, нежно розовый и такой благоухающий, но немного колючий.

      – А как твоё имя, прекрасная? – улыбнулся бард, – Или мне так и звать тебя: Прекрасная!

      – Приходи сегодня вечером на праздник у городских ворот, будет много народу, ты сможешь спеть им, бард, про свои дальние и дивные странствия, – сказала она, набросила на свои роскошные волосы пёстрый шёлковый платок и устремилась прочь.

      – Подожди, как же я узнаю твоё имя?

      – Вечером на площади скажу, – крикнула она, убегая.

      Тарино хотел было догнать её и остановить, но какой-то торговец на телеге, груженной жёлтой репой, преградил ему дорогу.

      – Ну что ты за репа такая, – возмутился Тарино, – а ну проезжай поскорее!

      Но когда «репник» наконец проехал, то красавицы уже и след простыл, и даже нежный её аромат в воздухе растворился.

      Тарино с досадой опустил руки и пошёл было назад, потом остановился возле лавки торговца тканями, тот посмотрел на обветшалый и потрёпанный костюм барда и усмехнулся:

      – Неужели в этом ты на городской праздник явишься? Ты же всех там перепугаешь, ну или насмешишь.

      – И что ты посоветуешь? – обескураженно и как-то грустно спросил Тарино.

      – Есть у меня костюмчик, мне его один барчонок в шахматы проиграл. Как раз твой размер будет, – усмехнулся торговец.

      – Как тебя звать? – спросил у него Тарино.

      – Азмат, – торговец приподнял шторку, и Тарино, пригнувшись, вступил в шатёр роскошных тканей.

      Азмат открыл большой сундук и начал с увлечением в нём рыться, пока Тарино, широко раскрыв глаза, разглядывал его товары, аккуратно разложенные по полочкам ткани: добротное сукно для мужских костюмов, дорогую парчу для свадебных нарядов, да тонкие шелка, да платки самых разных расцветок и узоров.

      – Мне бы ещё что-нибудь в подарок купить, – осторожно начал он.

      Для кого? – поинтересовался Азмат, не отрываясь от своего занятия, он продолжал что-то искать в большом сундуке.

      – Для…– немного помялся Тарино, – для девушки! – признался он.

      – Возьми