Мой прекрасный негодяй. Кристина Брук

в моем экипаже, милорд. Что же касается вашего… э-э-э… собственного внешнего вида, – она жестом руки указала на его лицо в синяках, – гораздо правдоподобнее выглядит, что это я спасла вас.

      – Очень хорошо, – произнес он после некоторого размышления. – И мои кузены охотно в это поверят, поскольку они наверняка будут сожалеть о том, что бросили меня одного в амбаре. Что, если меня затоптал разъяренный бык? Или владелец амбара решил меня пристрелить? Что, если я был на пороге смерти, а вы меня выходили? И нежное прикосновение ваших прелестных ручек отвело меня от края пропасти…

      – Похоже, вы питаете склонность к драматическим эффектам, милорд, – заметила Хилари сухо.

      – Да, пожалуй, – ответил Давенпорт, и его губы сжались в тонкую угрюмую линию. – Хотя обычно мне не приходится приукрашивать истинный ход событий.

      Она махнула рукой.

      – Самое вероятное, что вы напились до бесчувствия, ввязались в драку на кулаках и свалились в придорожную канаву, откуда я, в своем беспредельном великодушии, вас вытащила.

      Граф хихикнул в ответ.

      – Ну, это совсем не великодушно. И кроме того, маловероятно, поскольку я стоек к спиртному.

      – Все мужчины считают себя стойкими к спиртному, – вздохнула Хилари. – Но, к несчастью, лишь немногие из них оказываются правыми на этот счет.

      Он не обиделся на ее замечание, а просто ответил:

      – Не имеет значения. Я придумаю какую-нибудь историю, которая их устроит.

      – До тех пор, пока ваша история не затрагивает мою честь, меня не особенно волнует, что именно вы им скажете. Но мне нужно знать заранее, чтобы я могла вам подыграть.

      Он приподнял брови:

      – Стало быть, вы готовы лгать моим родным и близким? Что ж, это ободряет.

      Хилари нахмурилась, испытывая какое-то скользкое чувство вины. Не то чтобы ей нравилось лгать, но, к сожалению, это стало ее второй натурой. Когда у нее еще были подруги, всегда возникал неловкий вопрос, почему она никогда не приглашает их провести лето в Ротем-Грейндже. Нет, конечно, она охотно гостила в домах других девушек, а если никаких приглашений не предвиделось, умудрялась незаметно ускользнуть домой одна. Порой ей так хотелось, чтобы рядом был хоть кто-то, с кем она могла поделиться этой стороной своей жизни в полуразрушенном имении Деверов. Кто-то, кто мог бы ее понять. Однако картина того, как подруги отвернутся от нее, едва узнав о том, что она жила в доме, готовом вот-вот рухнуть ей на голову, с двумя грубыми, неотесанными братьями, в которых не было ничего от джентльменов, маячила перед ней слишком угрожающе.

      Примечания