Не бойся быть собой. Ринат Валиуллин

уходят в белье. Это вместо того, чтобы гладить меня, – усмехнулся я.

      – Сейчас кого-нибудь найдем. У нас же много компаний, которые этим занимаются.

      – Компаний много, порядочных людей мало. Ребенок же должен как-то привыкнуть к няне.

      – Будет привыкать по ходу.

      – Вот, нашел.

      «Мы подберем вам няню с учетом ваших пожеланий. В нашей команде работают девушки, женщины, педагоги со стажем», – прочел я вслух.

      – Дорого?

      – Не знаю, цены разнятся, я бы за такие деньги точно не стал сидеть. На, выбери сама, кто тебе понравится, я пока пойду побреюсь.

      – Как тебе имя Анастасия? – через пару минут кричала она мне из спальни.

      – Отличное, – отвечал я ей из ванной.

      – У тебя были Насти?

      – Не знаю, нет, точно не было, – снимая станком пену с подбородка соврал я, чтобы не развивать дальше тему прошлых «любовий и любят». Лезвие зацепило кожу и маленькое красное пятно растворилось в пене дней.

      – Отзывчивая, добрая, позитивная. С высшим образованием и опытом работы. Как тебе?

      – То, что надо.

      – Симпатичная, в такую можно и влюбиться.

      – Если ты обо мне, то я пас.

      – Тогда на вечер вызываю, часа на три. Ты в 15.00 будешь уже дома?

      – Да.

      – Вот и познакомишься. Скажу маме, чтобы посидела немного с ними, показала, где что лежит, чтобы малышка успела хотя бы немного привыкнуть.

      – У малышки крыша не поедет, такая смена поколений.

      – Лишь бы у воспитателей не поехала.

      Скоро приехала мама. Это стоило большого труда. Тещи и свекрови не спешили становиться бабушками. Камила с трудом договорилась со своей матерью, что она посидит сегодня с Машей до приезда няни.

      Я давно заметил, что утром время летит быстрее: его запросто можно проспать, а если ты даже вовремя встанешь, то его катастрофически не хватает. Вечером, другое дело: время растягивается до таких размеров, что никогда не удается пораньше лечь спать.

      Мы не выспались и уже сидели пристегнутые к креслам, словно пассажиры утреннего рейса, были готовы к полету. Когда Камила вела машину, я чувствовал себя английским водителем при левостороннем движении, только без руля и педалей. В критические моменты я нажимал на последние, а их не было. За рулем сидела жена и успокаивала меня. Я старался не нервничать по пустякам. Плохой из меня инструктор. Она давно не садилась за руль, я давно не был пассажиром, и это было заметно. Казалось, все замечали это. Вот и светофор подмигнул зеленым глазом.

      – Тормози, – шепнул я.

      – Может, успеем? – давила на газ Камила.

      – Того не стоит.

      – Как скажешь, – нажала она на тормоз. Машина встала как вкопанная, но мы еще двигались по инерции внутри нее, пока нас не остановило ремнями безопасности. – Могли бы успеть, – извинилась Камила. На углу застыл постовой, он взял власть в свои руки на этом участке, по которому должна была проехать настоящая власть, с мигалками, с эскортом, именно так она подкармливала всех остальных, кроша им с барского стола пусть маленькую, но власть, по сути, подсаживая всех на нее, на ту, на которой и сами они сидели.

      – Теперь