Хроники Темного Универа. Начало (сборник). Саша Готти

же кинулась на кухню готовить ужин, и уже через полчаса в их большой квартире с высокими потолками замечательно запахло жареными кабачками, которые шипели в масле на сковородке.

      Дед тем временем сосредоточенно гремел чашками в раковине, хлопал дверцами кухонного шкафа и боролся с чайником, который никак не хотел свистеть своим сломанным носиком. В конце концов старик бочком уселся за стол, схватил с подоконника старую газету с рекламными объявлениями и развернул ее, отгородившись от внучки, будто ширмой.

      Влада поставила на стол тарелку с румяными обжигающими ломтиками кабачков, открыла пластиковую баночку холодной сметаны, покромсала мягкий хлеб – дед не признавал уже нарезанного, в пакетах, называя его издевательством над личностью.

      – Много троллей сегодня продал? – спросила Влада, подцепляя на вилку кабачок и обмакивая его в холодную сметану.

      – Нет. За квартиру не заплатил, не хватило, – отозвался дед, прихлебывая что-то из чашки.

      – Что ты там пьешь? Опять кофе?!

      – Нет-нет, это цикорий, – разоблаченный в своих махинациях старик бросил газету на подоконник и поспешно вцепился в свою любимую треснутую кружку с полустертой Эйфелевой башней в облаках. Хоть он и пытался неловко прикрыть чашку ладонью, но по кухне уже предательски поплыл ароматный дымок крепко сваренного кофе.

      – Ага, понятно. – Влада строго взглянула на старика. – Цикорий, значит? А за плитой ты что прячешь? Банку с кофе? Так? Веником прикрыл, думаешь, я не найду?

      – Что-то сердце кольнуло, – быстро сказал дед. – Ты не могла бы принести мои таблетки?

      Знакомый и хитрый ход – пока внучка будет ходить за таблетками, он мгновенно выпьет свой кофе и быстро сполоснет чашку, чтобы скрыть следы преступления.

      Когда Влада вернулась обратно в кухню, чашка с Эйфелевой башней, чисто вымытая, уже стояла у раковины. Вот это скорость…

      – Ешь свой валидол, раз я за ним ходила.

      Дед, поморщившись, подержал таблетку в руке и положил обратно на стол.

      – Отпустило уже, – махнул он рукой. – Что-то последнее время мне неспокойно. Предчувствие нехорошее, что ли…

      – Предчувствие чего? – Вилка с кабачком замерла в воздухе, а Влада внимательно взглянула на деда. – Это из-за ночных звонков, что ли? Так давай совсем отключим этот дурацкий телефон уже! Все равно никто не звонит, кроме рекламных агентов, да еще какой-то идиот по ночам в трубку молчит.

      – Может, это тебе звонят? – с легкой надеждой спросил дед. – С мальчиком поругалась или с подругой?

      «Чтобы с мальчиком или с подругой поругаться, для начала их надо завести», – подумала Влада, но вслух ничего не ответила.

      Все и так ясно, чего боится дед, – что с ней что-нибудь случится, как с мамой.

      Дед никудышный психолог – стоит только ему услышать от нее про какую-то подростковую проблему, как он тут же теряется и начинает паниковать так, будто завел дома очень редкую породу зверька и теперь не знает, чем его кормить. Или еще хуже – начинает