Отель «Хартвуд». Самый лучший подарок. Келли Джордж

свои подарки и улыбались. Кибела благодарила Мэгги с Морисом за свёрток с рулончиком чистой коры («Чтобы писать песни», – объяснили они), а Жиль пробовал красочную стряпню из завёрнутых в листья ягод. «Этим рецептом со мной поделился гость из тропиков. Пришлось немного сымпровизировать с ингредиентами», – объясняла ему мисс Колючклз. – «Но не ешь слишком много: впереди целый пир».

      Все казались очень счастливыми.

      – А ты не собираешься открывать свои подарки? – спросила Тилли у Моны.

      – Мои подарки?

      Тилли указала на лежащую перед Моной стопку свёртков:

      – Это же тебе.

      Мона не могла в это поверить. Никогда раньше она не получала подарков. Единственным подарком, который она могла припомнить, был ключ от номеров, который дал ей мистер Хартвуд. Хотя на самом деле это был не дар, а то, что она заслужила. А теперь у неё была целая куча подарков!

      – Давай же! Начни с этого! – Тилли сунула ей маленькую коробочку, завёрнутую в коричневую бумагу и перевязанную бечёвкой. – Скорее бы ты увидела, что там!

      «ОТ ТИЛЛИ И МИССИС ТОРГИНС» – гласила бирка из коры.

      Мона медленно распутала бечёвку и сняла бумагу. В коробке лежал передник с вышитым на кармане крохотным кривобоким сердечком.

      – Я подумала, что пора тебе обзавестись передником своего размера, – заявила Тилли.

      Это была правда: нынешний передник Моны был впору белке, а не маленькой мышке, и она частенько в нём путалась.

      – Его сшила миссис Торгинс, а сердечко вышивала я, – гордо продолжила Тилли.

      – Он… Он… – Передник был идеален, и кособокое сердечко тоже, но Мона не могла вымолвить ни слова.

      – Я знала, что тебе понравится, – улыбнулась Тилли.

      Мона начала надевать передник, но Тилли сказала:

      – Нет-нет, примеришь потом. Лучше продолжай открывать свёртки, пока ужин не начался.

      Так Мона и поступила. Среди подарков был пирог с сырной крошкой в черничном соусе от мисс Колючклз и свёрнутый в трубочку лист коры от Кибелы.

      Это была песня, которую написала ласточка, – та самая, которую она пела Моне в день, когда они подружились.

      Даже Жиль кое-что подарил Моне – личную подписку на «Шишкину прессу». «Чтобы не попадалась за чтением экземпляра отеля. Он – только для гостей», – объяснил он, но Мона была уверена, что видит в глазах ящерки весёлый огонёк.

      Когда мышка развернула последний свёрток из стопки, мистер Хартвуд подошёл и поставил перед ней ГРОМАДНЫЙ подарок, который не был упакован из-за своего размера.

      Это был саквояж из скорлупки лесного ореха, совсем как тот, что она потеряла осенью, спасаясь от волков. Вот только прошлый саквояж достался ей от родителей, и её папа вырезал на нём сердечко. У этого же были застёжки в форме сердечек.

      – Он не заменит тот, что вы потеряли, – сказал мистер Хартвуд, – и не для путешествий этот саквояж. Но в нём храните всё, что насобирали, ведь «Хартвуд» – вот истинный дом ваш.

      Мона ахнула. Саквояж был прекрасен: идеально отполированный,