.

будет счастлива. Пусть найдется когда-нибудь, кто-то, кто скажет ей:

      Не в земной темнице душной

      Я гублю.

      Душу вверь ладье воздушной –

      Кораблю.

      Ты пойми душой послушной,

      Что люблю

      Пусть будет так, а я останусь собой, потерявшимся среди книг, случайных встреч и пьянок. Язвительно комментирующий все что происходит вокруг. Искренне любящий доброе и красивое и потому так сильно готовый его оттолкнуть.

      Кристина подняла на меня свой взгляд:

      – Мы скоро дойдем, а вы даже не поговорите со мной?

      – О чем? – скрасил я грубость вопроса ласковой улыбкой.

      – Да о чем угодно.

      – Но ведь я дал обещание молчать о связанном с вами, – подмигнул я ей.

      – Я правда на вас обижусь.

      – Тогда скажу, мне приятно с вами пройтись, вы, пожалуй, все-таки, славная.

      – Спасибо, – как будто она покраснела.

      – Сами расскажите что-нибудь. Как дела с родителями?

      – С мамой. Папа…он ушел.

      Я замолчал. Вот оно как. Тем больше отечества в твоей роли, правда?

      Мы перешли дорогу. Я внимательно смотрел как ножки Кристины с каждым шагом отрываются от земли, а затем вновь возвращаются на нее. Я собрался что-то выговорить, но тут она сказала:

      – А мы уже и дошли, вот и дом мой. А вот остановка.

      – Хорошо, до завтра, хулиганье.

      – До свидания, Константин Евгеньевич

      Ах, ускользающая красота, я бы готов был пройтись с тобой куда как дольше.

      2. Николай[18]

      Николай двигался, Николай соображал. Соображал лихорадочно. Пропуская дни и некоторые выдохи. Вещи, бывшие такими простыми становились сложными. Жизнь приобретала осязаемую форму, и форма эта была формой кулака. Иногда и кулак может быть глаголом. Что за глупости лезут ему в голову, подумал Николай. Смех, потерянный между разведенными руками. Нет слов, нет ничего. Только глаза. Он стоял словно в эпицентре того гляди готового разразиться шторма. Словно в центре двух сошедшихся линий. Обдумай все, обдумай все внимательно. Можно завести дневник. Дневник ушедшей жизни. К черту, к черту. Итак, во-первых, беда пришла к Николаю в виде молодого человека, выследившего его тогда в баре и завязавшего с ним драку. Это все усложнило. Как мерзко так думать, что значит усложнило? Что могло стать еще сложнее, когда не стало Марины? Но оно смогло стать. Вызвали полицию. Он просидел ночь в отделении. Конечно, о его драке со студентом быстро узнали в университете. Возможно, та дрянь все же сдержала свое слово и настучала на меня. Университет забеспокоился. Словно задвигались вековые горные махины, закрутились невидимые шестерни адской машины, в которой все индивидуальное стирается и низводится до фактов. Так. Драка со студентом. Уже плохо, но студент дал объяснение. Его конечно, скорее всего, отчислят, но объяснение было дано. Так. Встречался со своей студенткой, а она потом покончила с собой. Мерзкое дельце. Как раз подходящее для умелого сцепления фактов

18

Музыкальной темой данного эпизода является песня группы Small Faces – «My Mind's Eye»