Русский человек войны. Сержант Леший

много знаешь. Откуда?

      Конечно, я ждал этот вопрос. Саня знал пушту и слегка дари. Почему бы ему не знать слегка и английский? Проверить это пока сложно. В техникуме не знал? Позже выучил.

      – Я понимаю пушту и дари. Немного знаю английский, у меня есть способности к изучению иностранных языков. Говорю очень плохо, но многое понимаю. К тому же я почти год дружил с офицером спецназа, москвичом. Он свободно говорил на пушту и по-английски и натаскивал меня. Времени у меня здесь полно, а ваша охрана совсем не умеет держать язык за зубами, да и «духи» говорливы не в меру. – Вот я сам себя и сдал, но это скрывать нельзя, так как о нашей с Сашкой дружбе знали очень многие.

      – Откуда у тебя скальпель? – Это тоже интересовало Ренделла.

      – У врача украл. Он ни о чём кроме баб и думать не может и таскает всё время их за собой, а грудастая, стоя у кровати, прикрывает левую камеру. Врач без этой, с вашего позволения, медсестры даже в туалет не ходит.

      Места у кровати мало, а в медицине грудастая разбирается, как корова в лингвистике. Работает всё время вторая, а врач только на грудастую смотрит, вот из кармана и вытащил. В том месте, где я рос, это было очень полезным и нужным для увеличения личного благосостояния умением. – Русский издевательски усмехнулся.

      Ренделл мгновенно налился злобой.

      «Удавлю обоих, и врача, и грудастую. Так подставить».

      – Тебе не интересно моё предложение? – Начиналась традиционная игра словами, которую всегда выигрывал Майкопфф, но русский не повёлся.

      – Я уже сказал: я согласен. Мне это интересно, как и любое задание, которое я получу от вас, но подобные детали предпочтительнее было бы обсудить с вами позднее и наиболее подробно. Другого выхода отсюда для меня нет, а я хочу жить и очень хочу узнать, кто послал меня на верную смерть. Мне оставалось служить всего полтора месяца, а меня в приказном порядке засунули в группу, остающуюся в Афгане. Классически сделали предложение, от которого я не смог отказаться. Не сейчас, так через десять лет. Не через десять, так через тридцать, но я всё равно узнаю, кто и зачем меня так подставил. Я надеюсь, они не успеют подохнуть раньше. – В голосе солдата звучала бешеная злоба.

      – И как же тебя подставили? – Майкопфф сделал заинтересованное лицо.

      Американский разведчик, конечно же, лишь сделал вид, что ничего не знает, ведь я эту байку уже прогнал своей красотке Лейле, а микрофоны стоят даже в изголовье моей кровати.

      – Скажем так. Я не всё сдавал взятое в рейдах и должен был приехать в Союз весьма обеспеченным человеком. Об этом практически никто не знал, но вместо обеспеченной старости мне пообещали десять лет строгого режима либо два года сверхсрочной. Я выбрал последнее. – Я криво усмехнулся.

      – И сколько же ты собрал?

      Вот этого я не говорил, но сейчас нельзя продешевить. За двадцать копеек не рискует никто в мире.

      – Почти десять килограммов золота в изделиях с правильными камнями и сорок тысяч долларов с небольшим