Тачдаун. Сола Рэйн

не может принадлежать какому-нибудь слюнтяю. Думаю, в альтернативной вселенной он мог бы мне понравиться.

      При этой мысли я вздрагиваю.

      – А как насчет мудилы? – любезно предлагаю я.

      Его губы растягиваются в нахальной ухмылке. Он наклоняется ближе, касаясь темными волосами моего лба, и тихо произносит:

      – Я не могу решить, чего сейчас хочу больше: трахнуть тебя или сжечь.

      – Эй! Вы что, целуетесь? – ахает Дэнни.

      Я резко отстраняюсь от Чейза, чувствуя себя застигнутой врасплох. Мои щеки пылают.

      – Скорее небеса рухнут на землю, – бормочу я, прижимая руку к шее, где под пальцами бешено бьется пульс.

      Боже правый.

      Когда здесь стало так жарко?

      Я хватаю стакан с водой и делаю несколько торопливых глотков. Мои действия вызывают у Чейза усмешку, и в голове проносятся десять способов спрятать труп так, чтобы его никогда не нашли, – спасибо true crime подкастам. От мучительной смерти недоумка спасает официантка, которая приносит меню и полотенца для рук, тем самым переключая мое внимание.

      – Ты собиралась одна все это съесть? – спрашивает Сойер, указывая на тарелку Дэнни, которая стоит передо мной.

      – У нее метаболизм колибри, – приходит мне на помощь Ривас, невинно хлопая длинными ресницами.

      Лживая калифорнийская задница.

      – Если хотите, угощайтесь. У меня пропал аппетит, – отвечаю я, а про себя добавляю: «Все равно вы платите».

      – Спасибо, куколка. – Сойер берет с моей тарелки луковое колечко и кладет себе в рот. – Кстати, как вам вводная лекция?

      – Когда Лебовски зачитывала вслух список знаменитостей, которые учились в Рейнере, я едва сдержалась, чтобы не приложить ладонь к левой груди.

      – Вообще-то она ее приложила, – смеется Дэнни. – И даже начала напевать университетский гимн. Но профессор не оценила иронию и Хантер получила замечание.

      Джей поднимает взгляд от телефона и скептически смотрит на меня. Моя кожа покрывается мурашками. Чувак выглядит так, будто на завтрак ест трупы своих врагов. Разрезая их мясо своими острыми скулами.

      – Ты знаешь университетский гимн? – спрашивает он низким, хрипловатым голосом, таким же колючим, как его черные глаза.

      Я пожимаю плечами.

      – Всегда мечтала здесь учиться.

      – Специальность?

      – Криминалистика.

      Парни переглядываются, и я ощущаю на себе жар карих глаз Чейза.

      Проклятье, мне срочно нужно освежиться.

      – Я на минутку, – говорю Дэнни, поднимаясь из-за стола.

      Слава богу, мне не приходится протискиваться мимо Чейза, потому что в парне неожиданно просыпаются хорошие манеры, ну, или инстинкт самосохранения, и он встает, чтобы освободить мне путь.

      Оказавшись в уборной, подставляю руки под кран и смотрю в зеркало, наслаждаясь ощущением холодной воды на коже. К счастью, я здесь одна. Единственная свидетельница своей мини-истерики.

      Отрываю