Дом детства №3. Игорь Квашнин

на большой площадке заливали КАТОК. Воду возили бочками на лошади из колонки, которая стояла на другом конце квартала по ул. К. Маркса, около дома «Общество слепых». Для малышей были коньки-снегурки с двумя полозьями под валенки. Еще лепили крепости из снега с пещерками и играли в снежки. Излюбленным снежным городком была горка.

      МАЛЕНЬКАЯ ПЛОЩАДКА была пониже, тенистая и уютная. Основная ее часть представляла собой совмещенное волейбольно-баскетбольное поле. Главная достопримечательность – это большие тополя по периметру. Воспитатели говорили нам, что они были посажены в 1913 году к 300-летию Дома Романовых. Получается, что им больше 100 лет. Хоть и было расстояние от края поля до главного здания метров пять-шесть, но в окна мы мячом никогда не попадали – загораживали тополя, да и играли мы на этой площадке только руками. Очень редко мяч вылетал за высокий кирпичный забор территории, построенный вместе со зданием еще до революции, – тоже не давали тополя. С третьей стороны находился невысокий, до полуметра, забор садика. Стояли скамеечки. В дальнем углу площадки был деревянный домик. Туда малыши могли свободно зайти, посидеть, у домика были окошечки и даже чердак. Мы иногда отсиживались в нем во время дождя. Перед домиком была песочница с дощатыми краями. Хорошо помню, как я играл в ней черной грузовой пластмассовой машинкой, подаренной мне за хорошую учебу в классе втором или третьем…

      Схематический план детского дома № 3 в 1940–1970-е годы

      Как правило, на маленькой площадке летом ежедневно проходили ЛИНЕЙКИ, которые устраивал директор А. Ф. Шестаков. Было у них две цели – проконтролировать наше присутствие в середине дня, объявить новости по детскому дому, заодно кого-то похвалить, а кого и поругать за проступки и нарушения. И еще директор проводил с нами «политинформации»: рассказывал о мировых новостях с газетой «Правда» в руках. Мы мало что понимали из его речей. Запомнилось только, что почему-то обстановка в мире всегда была сложной и напряженной.

      Самым притягательным для нас, мальчишек, местом был КОННЫЙ ДВОР, объединявший в себе целый комплекс помещений. Прачечная находилась как бы в глубине – к ней можно было попасть по проходу, справа от которого было загороженное досками с зазорами помещение, я так понимаю, сушилка для белья. Дальше с большим отдельным входом без каких-либо ворот шел сам конный двор: открытое помещение, где стояли сани, телега и другие нужные или отслужившие свое вещи (уже и не помню – какая-то рухлядь, но мы часто использовали ее при игре в кинжики и войняшки), свинарник с отдельной выгородкой для лошади и склад. У конного двора была двускатная железная крыша, захватывавшая примыкающий с противоположной стороны дровяник. Пространство под крышей, фактически чердак, вплоть до дровяника, представляло собой СЕНОВАЛ. Хоть это и было запретное для нас место, но мы туда все равно проникали и играли. Запах сена не забыт по сю пору.

      В СВИНАРНИКЕ стоял полумрак, включалась только тусклая