Три маленьких секрета. Лиз Карлайл

это конец всему. Может быть, вы его больше никогда не увидите.

      – Я об этом Бога молю! – уронила руки Мэдлин. – Он выглядит… Ох, Элиза… он совсем другой. Такой мрачный. Почти демонический. У него длинные руки и такие холодные глаза. И этот шрам… Страшный… ужасный… я не могу этого объяснить. Он похож на себя… и в то же время совершенно другой.

      – Кажется, я понимаю, – ответила Элиза, взбивая подушки. – Говорят, грешники никогда не стареют красиво.

      Мэдлин скептически посмотрела на нее.

      – Никогда такого не слышала.

      Элиза неубедительно улыбнулась и сменила тему:

      – Пока вас не было, заходила ваша новая знакомая, леди Трейхерн.

      – Правда? Я не ожидала.

      – Она приглашает вас в субботу на чай. И хочет, чтобы вы взяли с собой мистера Джеффри.

      – Подумать только! – Мэдлин прижала пальцы к вискам. – Джефф! Где он?

      – Он вышел около двух, миледи, – сказала Элиза. – Мальчик снова весел и спокоен. Вы… вы не возражаете?

      Мэдлин нашла в себе силы покачать головой.

      – Прогулки идут ему на пользу, – тихо сказала она. – Доктор Феллоуз говорит, что в его состоянии… в его настроении нехорошо все время сидеть, уткнувшись в книгу.

      – Да, ему всего двенадцать, хоть выглядит он старше, – заметила Элиза. – Никакой беды нет в том, что он пройдется по деревне.

      – Конечно, нет, – согласилась Мэдлин. – Элиза! Эта деревня! Этот дом! Как я смогу жить в нем, зная, что он здесь?

      Элиза снова погладила ее по руке.

      – Сомневаюсь, что он создаст проблемы, мэм. – Если бы он этого хотел, то давным-давно сделал бы это. И у вас не будет нужды видеться с ним. Ведь так, мэм?

      – Я… я не знаю, – призналась Мэдлин. – Деревня такая маленькая. Если он намерен направо и налево рассказывать, что я его жена, я просто этого не вынесу. Его нужно остановить. Наверное, мне завтра следует отправиться к мистеру Розенбергу и разорвать контракт. Может, нам лучше жить в Лондоне? Ты станешь возражать, Элиза?

      – Думаю, возражать будете вы, – мягко сказала горничная. – И вскоре рассердитесь на себя, что в очередной раз отказались от того, чего желали всем сердцем.

      Мрачная улыбка тронула губы Мэдлин.

      – Ты слишком хорошо меня знаешь, Элиза.

      – Я знаю вас достаточно хорошо, – согласилась служанка. – А теперь вам лучше прилечь и отдохнуть. У вас болит голова, это я тоже знаю. Я задерну шторы и положу вам на лоб холодный компресс. Вы скоро примете решение, и тогда горе мистеру Маклахлану.

      Мэдлин легла, но не дала воли слезам.

      – Я не позволю ему победить меня, Элиза, – поклялась она. – Я подавлена, но еще не проиграла.

      – Вот это на вас больше похоже, мэм, – ответила Элиза, задергивая шторы. – Правда на вашей стороне. Все дело в том, что вы скучаете по Лоутону, а у мистера Джеффри было тяжелое утро.

      – Но ведь я приду в себя, правда? – мрачно сказала Мэдлин. – Если он рассчитывает создать мне проблемы, то встретится не с робкой девочкой, какой я когда-то была. Я научилась выносливости и выдержке. И