Я клянусь тебе в вечной верности. Мария Сакрытина

голова, перед глазами снова поплыло. А потом и замелькало – конь скакал быстро, так, что я сразу понял: если попытаюсь сползти с седла, разобьюсь на фиг. Ладно. Ладно же!

      Лорд возвышался надо мной этакой громадой из кошмаров, давил, как всё та же длань Отца. И плащ его был мягким-мягким – передо мной на седле лежал краешек, я не удержался, провёл рукой. Сзади хмыкнули.

      Я не выдержал, обернулся, поднял глаза. А будь что будет, хуже-то уже вряд ли.

      – М’лорд… могу я… могу я… спросить…

      – Ми-лорд, – поправил он, усмехаясь. – Можешь. Спрашивай.

      Я вдохнул поглубже, набрался духу и выпалил:

      – Куда вы меня везёте?

      И быстро поднял руки, закрывая голову: вряд ли одной оплеухой отделаюсь. Сейчас с седла свалит, а потом ещё копытами затопчет. За то, что заговорил, за то, что вопрос задал, – благородные от нас вопросов не любят…

      Позади снова хмыкнули, на этот раз громче и веселее:

      – В Пчелиную Заводь. Тебе понравится.

      В последнем я очень сомневался. Наверняка какой-нибудь особняк за городом, с хорошим таким подвалом. Значит, даже у моста Висельников к утру не всплыву. Прямо у этой Заводи и закопают. Наверняка рядом с похожими холмиками.

      – Скоро уже приедем. Потерпи.

      Я от удивления снова поднялся, вскинул на него взгляд. У лорда были седые волосы, но густые, да и не выглядел он стариком – крепкий, сильный, жилистый. Глаза – живые, серые – с интересом смотрели на меня. Тонкие губы скупо улыбались.

      И я решился:

      – Ми-лорд… – он кивнул одобрительно, улыбка стала шире, – зачем я вам?

      Давай, скажи мне в глаза. Или прекрати строить из себя доброго дальнего родственничка, явившегося за бедной сироткой! Или избавься от меня уже, строптивых и любознательных же никто не любит. Ну!

      Он рассмеялся, не сводя с меня заинтересованного взгляда. И вдруг спросил:

      – Хочешь стать лордом?

      Я опешил. Мысли неслись в голове: «Кем? И смотрит так… О, Великая Матерь, похоже, я попал ещё сильнее, чем думал. Видать, не сразу прибьют. Видать, сначала наиграются. Может, он вообще спятил? Великая Матерь, смилуйся!»

      – Нет! – выпалил я, делая попытку сползти с седла: лучше уж под копытами, чем…

      Железная рука снова вцепилась мне в плечо, усаживая обратно.

      – Умный пацан. Куда ты денешься!

      Мы действительно приехали скоро. Неудивительно – конь летел так, что ветер в ушах свистел, а на глазах слёзы не высыхали. Я прижимался к самой шее, нюхал конский пот и думал, что с человеком, который так загоняет коня, уж точно жить несладко.

      Заводь оказалась замком, настоящим, крепким, неброским снаружи, но, как и костюм лорда, богатым. Витражные стёкла внутри, лестница из красивого скользкого камня с серыми прожилками, дверь из хорошего дерева, слуги в ливреях. Меня передали с рук на руки ключнице, пролаяли какой-то приказ на высоком мальтийском – и завертелось. Я всё выискивал, куда бы сунуться, чтобы пересидеть, да как бы отсюда сбежать