Замужем с утра. Лиза Клейпас

языком, изображая изумление. – Неужели почтенные вдовы и матери семейств и впрямь судачат о подобных вещах?

      Тонкие брови Кэтрин взлетели вверх.

      – А о чем они, по-вашему, говорят?

      – О вязании, о рецептах варенья. – Кэтрин покачала головой, пряча улыбку. – Как вам, должно быть, скучно находиться в их компании, – задумчиво протянул Лео. – Стоять у стены, слушая сплетни, и наблюдать, как остальные танцуют.

      – Я вовсе не против. Танцы меня не интересуют.

      – А вы когда-нибудь танцевали с мужчиной?

      – Нет, – призналась Кэтрин.

      – Тогда как вы можете утверждать, что не любите танцевать?

      – Я могу составить мнение о чем-то, даже если никогда этого не делала.

      – О, разумеется. Намного легче составить мнение, не располагая ни фактами, ни опытом. – Кэтрин нахмурилась, но не ответила. – Вы подали мне идею, Маркс, – продолжил Лео. – Я позволю сестрам устроить бал, о котором упоминалось сегодня. Но только ради одного: в самый разгар бала я подойду к вам и попрошу потанцевать со мной. На глазах у всех.

      Казалось, Кэтрин пришла в ужас.

      – Я откажусь.

      – А я буду настаивать.

      – Вы хотите поиздеваться надо мной, превратить в посмешище нас обоих.

      – Нет. – Голос Лео смягчился. – Просто потанцевать, Маркс.

      Они замерли, завороженно глядя друг на друга, а потом, к удивлению Лео, Кэтрин улыбнулась. Мило, непринужденно, восхитительно. Впервые она подарила ему улыбку. Лео ощутил странное стеснение в груди, сладкое, пьянящее, словно его опоили дурманом, по телу разлился жар.

      Это напоминало… счастье.

      Он вспомнил, как когда-то испытывал это чувство. Ему не хотелось пробуждать забытое воспоминание. Но хмельное упоение заполнило его теплой волной. Без всякой видимой причины.

      – Спасибо, – улыбаясь произнесла Кэтрин. – Вы очень добры, милорд. И все же я не буду танцевать с вами.

      Разумеется, Лео тотчас поставил себе целью во что бы то ни стало потанцевать с мисс Маркс.

      Кэтрин отвернулась, чтобы достать из седельной сумки альбом для рисования и связку карандашей.

      – Не знал, что вы увлекаетесь рисованием, – заметил Лео.

      – Я не слишком хорошо рисую.

      Лео кивнул в сторону альбома:

      – Можно мне взглянуть?

      – Не хочу давать вам повод посмеяться надо мной.

      – Я не стану насмешничать. Серьезно, даю вам слово. Позвольте мне посмотреть. – Он медленно протянул руку ладонью вверх.

      Кэтрин перевела взгляд с руки Лео на его лицо и нерешительно протянула альбом.

      Открыв тетрадь, Лео принялся перелистывать страницы. Там была серия набросков развалин в разных ракурсах, выполненная излишне тщательно и строго. Возможно, чуть большая свобода, легкая небрежность, придала бы рисункам живости. Но в целом они выглядели превосходно.

      – Прелестно, – похвалил Лео. – Какая изящная завершенность линий. У вас прекрасное чувство формы.

      Девушка покраснела, неловко потупившись. Слова Лео явно ее смутили.

      – Я слышала от