Случайный брак с боссом. Агата Лав

морских волнах. Но куда там! Как можно успокоиться, когда рядом этот несносный человек!

      – Вы считаете, что сейчас подходящий момент? Давить на меня, навязывать свою сделку, когда я в таком положении?

      В нем есть хоть капля сострадания?

      Хоть легкий намек на нормального мужчину? Девушек в беде защищают, а не используют. Он не в курсе?

      – Тебе нужна защита, я могу ее дать, – совершенно спокойным тоном замечает Алексей. – Я ничего не навязываю, я предлагаю решение проблемы. И твоей, и моей. Теперь эта сделка на руку нам обоим.

      Он садится на мою кровать, широко расставив ноги, и принимается разглядывать меня. Причем в самом невоспитанном порядке. Его взгляд скользит по моим лодыжкам, потом поднимается к бедрам, которые, к счастью, надежно укрыты толстой тканью халата, задерживается на груди и идет дальше по обнаженной шее. Так медленно, что я почти чувствую его прикосновение. Оно становится невыносимо жарким, когда Алексей поднимает глаза на мои губы.

      – Я все-таки была права, – я веду подбородком, понижая голос. – Вы коршун, Алексей.

      На него это не производит никакого впечатления.

      Его хоть стервятником назови, ему плевать.

      Правда, я не считаю свое положение настолько плачевным, чтобы менять коршуна на стервятника. Ну нет, я, может, ранена, но ножки еще не протянула.

      – Я привез договор, – произносит Алексей после паузы.

      Он привстает, чтобы достать его из заднего кармана джинсов. Он свернул договор трубочкой, потом еще для верности сложил его пополам. Листы измялись и напоминают что угодно, но не важные бумаги для подписи.

      Алексей размашистыми движениями приглаживает листы и бросает их на матрас. Постукивает пальцами по договору и возвращается глазами к моему лицу. Они у него зеленые и глубокие, с нахальными искорками, которые поминутно вспыхивают и делают из его взгляда порочный магнит.

      – Там первым пунктом идет, что ты не можешь обращаться ко мне на “вы”. Я попросил юристов дописать.

      – А если оплошаю? Полагается штраф?

      Я собираю руки на груди в тугой замок. Чтоб хоть как-то отгородиться от него.

      – Порка, – он усмехается и резко поднимает ладони. – Ладно, дурацкая мужская шутка. Наверное, штраф. Я не читал.

      – Подписали, но не читали?

      – Я доверяю своим юристам.

      Он делает шаг ко мне. И я вдруг соглашаюсь с ним, что номер тесный. Тут не надо долго идти, еще один широкий шаг – и все, прижмет к стене.

      – Но дело в другом. Я надеюсь, что мы не дойдем до штрафов.

      Он понижает голос до того уровня, когда слышится вибрирующая хрипотца. Я выставляю ладонь, чтобы он больше не приближался, но Макаров с готовностью наталкивается на нее тугим прессом. Он горячий и стальной.

      Жесткий и брутальный.

      Это я уже о характере.

      – Что тебя опять не устраивает? – спрашивает Макаров. – Тебе не нравилось, что всё упиралось в деньги. Теперь ситуация другая, твое воспитание может спать спокойно.

      Я щурю глаза.

      – Мне начинает казаться, что вы и поменяли ситуацию.

      Моя