Тень за кадром. Евгений Новицкий

 В. Гоголя.

      2. Названная кинокартина должна быть выпущена в прокат 25 сентября 1965 года.

      В этот же день при соблюдении двух указанных выше условий ваша дочь будет возвращена вам.

      NB. Прочие условия, соблюдение которых требуется от вас в обязательном порядке:

      – если вы кому-либо покажете данное письмо или разгласите его содержание, ваша дочь будет убита;

      – если вы заявите о похищении в милицию, ваша дочь будет убита;

      – если вы уклонитесь от исполнения пункта № 1 основных условий, ваша дочь будет убита;

      – если вы по каким бы то ни было внешним причинам не сумеете провести в жизнь исполнение пункта № 1, ваша дочь будет убита;

      – если вы сумеете осуществить предписанное пунктом № 1, но пункт № 2 окажется не соблюденным, ваша дочь будет убита.

      – Что за бред? – пробормотал вслух Роман.

      Он скомкал письмо и хотел было выбросить его в ближайшую урну на улице, но вдруг призадумался.

      Его двенадцатилетняя дочь Азия утром, как всегда, ушла в школу. Сейчас она, без сомнения, там…

      То есть почему «без сомнения»? Надо проверить. Да, надо немедленно поехать в школу и убедиться, что с Азией все в порядке. А потом… Что потом?

      «Потом видно будет!» – заключил Роман и поспешил к своей автомашине «Волга». Скомканное письмо он сунул в карман замшевой куртки.

      Через пять минут он был в вестибюле школы.

      Так, расписание… Шестой «А», шестой «А»… Вот он. Сейчас у них второй урок – литература. Кабинет 203!

      Роман рванул на второй этаж и энергично постучал в классную дверь костяшками пальцев.

      Открыла незнакомая Роману учительница.

      – Извините, я отец Азии Вороновой. Можно ее на минуту?

      – А ее нет, – ответила учительница и зачем-то оглянулась в класс.

      – Как нет?! – почти выкрикнул Роман. Сердце его учащенно забилось. – Где же она?!

      – Да вы не волнуйтесь, – успокаивающе сказала учительница. – Все выяснится. Сейчас спросим у ребят.

      Роман прошел в класс и окинул взглядом три десятка притихших сверстников его дочери.

      – Ребята, кто-нибудь видел сегодня Азию Воронову? – громко спросила учительница. – Это ее папа, – пояснила она, кивая на Романа.

      Ответом было гробовое молчание. Некоторые замотали головами, но никто понятия не имел, куда пропала Азия.

      – И что, – внезапно осипшим голосом спросил Роман, обращаясь не то к учительнице, не то к школьникам, – на первом уроке ее тоже не было?

      – Нет, – ответила женщина. – Первым уроком у нас был русский язык. В этом же классе. Азия не приходила.

      – Может, кто-нибудь что-нибудь… знает? – запинаясь, спросил Роман. – Где она может быть? А?

      Учительница обернулась к аудитории и вновь повысила голос:

      – Ребята, если кто-то что-то знает, что-то слышал, скажите, пожалуйста! Таня! – обратилась она к одной девочке. – Ты ведь дружишь с Азией? Когда ты ее в последний раз видела?

      Таня встала и тихо сказала:

      – Вчера.

      – В какое время?

      – После уроков. Мы вышли из школы, она меня проводила до дома и тоже пошла домой. Она чуть дальше живет.

      – Вчера Азия вернулась вовремя, – нервно заговорил Роман. – И сегодня рано утром ушла в школу. Как обычно.

      – Но в школе ее не было, – вздохнула учительница и развела руками.

      – Ясно, – выдавил Роман и быстро покинул класс.

      – Подождите! – нагнала его учительница. – Вы не волнуйтесь, это у них бывает – в таком возрасте…

      – Что бывает? – не без раздражения отозвался Роман.

      – Они могут уйти из дома. Даже девочки, бывает, уходят.

      – Только не Азия! – отрезал Роман.

      – Ненадолго, – продолжала увещевать учительница. – Уверена, она сегодня же вернется в школу или домой. И сама вам все расскажет. Я с вами свяжусь, если что…

      Роман обернулся и, ни слова не говоря, поспешил вниз, даже не удосужившись оставить педагогу свой номер телефона.

      «Она наверняка знает», – уже на улице подумал Роман, впервые за это утро вспомнив о своей жене Элле.

* * *

      Роман сел в машину и обеими руками облокотился на руль.

      Ну что теперь делать? Где искать Азию?! Куда бежать, что предпринимать?..

      К этим вопросам, на которые пока не было ответа, примешивалось раздражение Романа к учительнице, имя-отчество которой он так и не спросил, ибо на подобные подробности ему сейчас плевать… Но как эта безымянная особа посмела так безучастно отнестись к его беде?

      Беде? Но почему сразу беде? Нет, конечно же, она права. Все выяснится – и очень скоро. И окажется, что это какое-то пустяковое дело, которое уже завтра забудется…

      И все же сам тон и слова учительницы Роману решительно