Критика жизни человека. Рассказы Вельзевула своему внуку. Георгий Гурджиев

слух Его Высокопреподобия из-за маловажных дел.

      Глава 7

      Осознание настоящего существенного долга

      После ухода капитана Вельзевул посмотрел на своего внука и, заметив необычайное состояние последнего, с беспокойством заботливо спросил:

      – Что с тобою, мой дорогой мальчик?! О чем ты так сильно задумался?

      Хассин, подняв на своего деда глаза, полные грусти, задумчиво сказал:

      – Не знаю, что со мной, мой добрый дедушка, только твой разговор с капитаном судна навел мои мысли на очень печальные думы.

      Во мне в данный момент думается о таких вещах, о которых я прежде никогда не думал.

      Благодаря вашему разговору в моем сознании постепенно стало очень ясно то, что по всей Вселенной нашего БЕСКОНЕЧНОГО не все было всегда таким, каким я теперь это вижу и понимаю.

      Раньше я, например, никогда не позволил бы себе поверить, если бы даже во мне ассоциировалась такая мысль, что это судно, на котором мы летим, когда-то было не таким, каким оно является в данный момент. Только теперь я уже очень ясно понимаю, что все то, чем мы в настоящее время обладаем и чем мы пользуемся, словом, все современные удобства и все необходимое для этого нашего удобства и благополучия не всегда существовали и не так просто появлялись.

      Оказывается, каким-то существам прошедших времен надо было для этого в течение очень долгого времени положить очень много трудов и страданий и переносить очень много такого, чего, может быть, они могли бы и не переносить.

      Они трудились и страдали только для того, чтобы мы теперь все это имели и пользовались им для нашего благополучия.

      И все это или сознательно или несознательно они делали для нас, именно для существ, им совсем неведомых и совершенно для них безразличных.

      А мы теперь не только их не благодарим, но даже совершенно ничего не знаем о них, и все это мы считаем в порядке вещей и над этим вопросом мы не задумываемся и о нем не беспокоимся.

      Например, я столько уже лет существую во Вселенной, а мне никогда и в голову не приходила мысль, что, может быть, было время, когда всего того, что я вижу и имею, не существовало, и что это все не родилось вместе со мною, как родился вместе со мною мой нос.

      И вот, дорогой и добрый мой дедушка… Теперь, когда, благодаря вашему разговору с капитаном, я всем своим наличием начал постепенно сознавать про все это, во мне параллельно с этим возникла потребность выяснить моему разуму о том именно, за что лично я имею все те удобства, которыми я в настоящее время пользуюсь, и какие за это на меня возлагаются обязанности.

      Вот из-за этого самого в настоящее время и происходит во мне «процесс-угрызения».

      Сказав это, Хассин понурил голову и замолчал, а Вельзевул, смотря на него с любовью, начал говорить следующее:

      – Советую тебе, мой дорогой Хассин, еще не задаваться такими вопросами. Ты повремени пока. Только лишь тогда, когда настанет надлежащий период твоего существования для осознания таких сущностных вопросов и ты