Спецхранилище. Олег Синицын

Как железные опилки шевелятся при появлении магнита.

      Все почувствовали, за исключением мертвеца и пирамидки.

      – Что делать-то, начальник? – растерянно спросил Тарасыч.

      Что делать? Этот вопрос меня тоже мучает.

      Я достал из кармана рабочий мобильник, который мне передал Фомин, – старенькую обшарпанную «Нокию» с царапиной на дисплее и вываливающейся кнопкой отбоя. Через этот телефон предполагалось поддерживать связь с офисом «Вымпела», ну и так, утрясать проблемы, возникающие при организации охраны. Как раз сейчас у меня возникла одна. В лес за рекой рухнул НЛО, и столб взрыва от него похож на картинку из учебника по оружию массового поражения.

      От обилия событий, случившихся за короткий период, я слегка растерялся. Кому звонить? У кого достаточно компетенции, чтобы разобраться в этом вопросе? У милиции? МЧС? А может, дабы не нарушить режим секретности, я должен звонить сразу в Институт? В записной книжке мобильника значилось несколько телефонов Института. Какой из них набрать? И что сказать человеку, который возьмет трубку? Почему меня не проинструктировали, как поступать в подобной ситуации!

      Все вопросы оказались бессмысленными. На дисплее горел значок перечеркнутой антенны. Сеть была недоступна.

      Здесь и в обычное время загорается две из десяти полосок, а сейчас не было даже их. Трудно сказать, в чем тут дело. Возможно, из-за грозы вышла из строя близлежащая «сота». Возможно, электромагнитный импульс взрыва повредил электронику телефона. А возможно, наши инопланетные гости каким-то образом глушили связь. Насчет последнего – шучу, конечно. Хотя, как известно, в каждой шутке есть доля правды.

      Бесполезный мобильник я убрал обратно в карман.

      Грибок взрыва за окном превратился в клуб черной пыли, который стал медленно оседать и развеиваться ветром. С момента падения прошло от силы десять минут. Твою неваляху, я все еще не верю, что это происходит на моих глазах!

      – У нас дозиметр есть? – поинтересовался я, не сводя глаз с окна.

      – Чего? – удивился Тарасыч.

      – Дозиметр. Прибор для измерения уровня радиации.

      – А на кой он нам сдался?

      Я прикусил язык. Чуть не проболтался подчиненному, не имеющему допуска, что некоторые объекты хранения могут излучать радиацию. К счастью, Тарасыч в этот момент не блистал проницательностью. А я вдруг сообразил, что если двадцать лет назад здесь произошло нечто похожее, то дозиметры могут находиться в бункере. Хранятся же в кладовке противорадиационные костюмы!

      Я отдал Тарасычу свой служебный мобильник.

      – Набирай МЧС, пока не ответят.

      – А если ответят, что сказать?

      – Так и скажи: тарелка в соседний лес упала, беспокоит это тебя, чай с конфеткой пить не можешь.

      Пока я возвращался в бункер по цепочке своих следов, оставленных в грязи, дождь сменился редкими одинокими каплями, падающими с неба. Повторный спуск на первый ярус вызвал у меня чувство дежавю. Я решительно отогнал это чувство, чтобы не путалось