Отпрыск королевы-ведьмы. Сах Рохмер

м, где между причудливой дымовой трубой и бартизаном виднелось треугольное голубое пятно, похожее на расшитый блестками бархат, лежала Темза. Именно оттуда дул прохладный ветерок.

      Но взгляд Кеана был прикован к окну почти прямо перед ним, к западу от дымоходов. В комнате, к которой оно принадлежало, ярко горел огонь.

      Кеан повернулся к своему спутнику, румяному и атлетически сложенному мужчине, несколько бычьего типа, который в данный момент деловито вычерчивал срезы на человеческом черепе и проверял свои расчеты по книге Росса "Болезни нервной системы".

      – Сайм, – сказал он, – почему в это время года в комнатах Феррары всегда горит огонь?

      Сайм раздраженно взглянул на говорившего. Кеан был высоким, худощавым шотландцем, чисто выбритым, с квадратной челюстью, с короткими светлыми волосами и серыми глазами, которые часто говорят о необычной мужественности.

      – Разве ты не собираешься заняться какой-нибудь работой? – патетически спросил он. – Я думал, ты придешь, чтобы помочь мне с базальными ганглиями. Я пошел на это; и вот ты застрял, уставившись в окно!

      – Уилсон, в конечном счете, обладает самым необычным мозгом, – сказал Кеан с очевидной неуместностью.

      – Неужели? – рявкнул Сайм.

      – Да, он в бутылке. Его взял отец у Барта; он отправил его вчера. Ты должен это увидеть.

      – Никто никогда не захочет засунуть твой мозг в бутылку, – предсказал хмурый Сайм и возобновил свои занятия.

      Кеан снова раскурил трубку, снова глядя через четырехугольник. Затем…

      – Ты никогда не был в комнатах Феррары, не так ли? – спросил он.

      Последовало приглушенное проклятие, грохот, и череп покатился по полу.

      – Послушай, Кеан, – воскликнул Сайм, – у меня осталась всего неделя или около того, а моя нервная система отчаянно расшатана; я разорвусь на куски из-за своей нервной системы. Если ты хочешь поговорить, давай. Когда ты закончишь, я смогу приступить к работе.

      – Хорошо, – спокойно сказал Кеан и бросил свою сумку через стол. – Я хочу поговорить с тобой о Ферраре.

      – Тогда давай. Что случилось с Ферраро?

      – Ну, – ответил Кеан, – он странный.

      – Это не новость, – сказал Сайм, набивая трубку. – Мы все знаем, что он странный парень. Но он пользуется популярностью у женщин. Он бы сколотил состояние как специалист по нервным расстройствам.

      – Ему и не нужно; он унаследует состояние, когда сэр Майкл умрет.

      – У тебя тоже есть хорошенькая кузина, не так ли? – лукаво осведомился Сайм.

      – Есть, – ответил Кеан. – Конечно, – продолжил он, – мой отец и сэр Майкл – закадычные друзья, и хотя я никогда не видел молодого Феррару, в то же время я ничего не имею против него. Но… – он заколебался.

      – Выкладывай, – настаивал Сайм, странно наблюдая за ним.

      – Ну, я полагаю, это глупо, но зачем ему нужен огонь в такую жаркую ночь, как эта?

      Сайм уставился на него.

      – Возможно, он отступник, – легкомысленно предположил он. – Феррара, хотя его корни считаются шотландскими – не так ли? – Должно быть, изначально были итальянскими…

      – Испанскими, – поправил Кеан. – Они принадлежат сыну Андреа Феррары, мастеру по изготовлению мечей, который был испанцем. Цезарь Феррара прибыл с Армадой в 1588 году в качестве оружейника. Его корабль потерпел крушение в заливе Тобермори, и он сошел на берег – и обосновался.

      – Женился на шотландской девушке?

      – Вот именно. Но генеалогия семьи не объясняет привычек Энтони.

      – Какие привычки?

      – Ну, смотри.

      Кеан махнул рукой в сторону открытого окна.

      – Что он делает в темноте всю ночь, когда горит огонь?

      – Может у него грипп?

      – Чепуха! Ты никогда не был в его комнатах, не так ли?

      – Нет. Очень немногие мужчины бывали там. Но, как я уже говорил, он пользуется популярностью у женщин.

      – Что ты имеешь в виду?

      – Я имею в виду, что были жалобы. Любого другого человека отправили бы вон.

      – Ты думаешь, у него есть влияние…

      – Несомненно, какое-то влияние.

      – Что ж, я вижу, что у тебя есть серьезные сомнения относительно этого человека, как и у меня самого, так что я могу облегчить свой разум. Ты помнишь ту внезапную грозу в четверг?

      – Давай быстрее, совсем расстроил меня из-за работы.

      – Я попал в нее. Я лежал в плоскодонке в заводи – ты знаешь, в нашей заводи.

      – Ленивый пес.

      – По правде говоря, я пытался решить, должен ли я оставить кости и занять пост, который мне предложили. Тогда произошло нечто, что совершенно изменило ход моих размышлений.

      Комната затуманилась от табачного дыма.

      – Было восхитительно тихо, – продолжил Кеан. – Водяная крыса поднялась в футе от меня, а зимородок хлопотал на ветке