Прими мою печаль. Мелинда Ли

белых пятнах, он был привязан к столбу толстой грязной веревкой. Вокруг пса высились целые кучи экскрементов, и запах стоял просто ужасный. Не было даже чистого места, куда бы он мог лечь. Ребра у него выступали, шерсть свалялась грязными комьями.

      – Бедный малыш, – тут же начала сюсюкать Кэди. – Ты такой худенький!

      Мэтт медленно приблизился к крыльцу, выискивая в поведении собаки признаки агрессии, но пес лишь вновь тихо заскулил. Тогда Мэтт достал из кармана кусок курицы и протянул ему. Пес обнюхал его пальцы и осторожно взял предложенную еду. Поза у него стала явно более расслабленной.

      Он не только не кусался, но и еще охотно шел на контакт. Отлично.

      Мэтт оглядел худое тело.

      – Молодой самец. Восемнадцать килограмм, не дотягивает до нормы минимум на десять. Весь в блохах.

      – У него нет еды. Ты видишь где-нибудь воду? – Кэдди обошла Мэтта, чтобы присмотреться получше. Ей явно не хотелось, чтобы брат ее излишне опекал, о чем он, пожалуй, мог бы подумать и сам.

      – Вот пустая миска, – Мэтт сделал фотографию. Это была старая привычка, оставшаяся еще со времен, когда он работал детективом: запечатлять все относящиеся к делу улики.

      – Ну все, достаточно, – произнесла Кэди голосом, не терпящим возражений. – Давай его отсюда вытаскивать.

      Мэтт склонился над псом и отвязал веревку от его ошейника.

      – Ты же будешь хорошим мальчиком? – спросил он высоким голосом. Пес тут же завилял хвостом.

      – Береги лицо, Мэтт.

      Пес, конечно, выглядел дружелюбным, но большинство собак кусаются не из-за злости – это просто инстинктивная реакция на страх или боль.

      И все же Мэтту не хотелось, чтобы кто-то из них провалился сквозь прогнившие ступеньки, так что он наклонился еще ниже и обхватил собаку рукой поперек живота.

      – Только не кусай меня, договорились?

      Но все опасения оказались напрасными: пес совершенно не сопротивлялся и даже лизнул Мэтта в лицо.

      – Молодец. Хороший мальчик, – Мэтт поставил его на землю и потрепал по голове. Кэдди села на корточки и надела на шею пса поводок.

      – Ты такой замечательный мальчик, – произнесла она, протягивая ему собачье угощение.

      Мэтт глазами своим не поверил, когда пес завилял хвостом. Его тощее тело прямо-таки потряхивало от радости.

      – Как все эти брошенные собаки умудряются любить людей после всего, что с ними сделали? – риторически спросил Мэтт, осматривая собаку на предмет ран. К счастью, он был в порядке.

      – Люди собак не заслуживают, – согласилась Кэди, и Мэтт нежно похлопал пса по впалому боку.

      – Пошли отсюда.

      – Тебе скоро будет гораздо лучше, – пообещала Кэди, поднимаясь на ноги. Пес счастливо побежал за ней следом, словно понимал – его наконец-то спасли.

      Все вместе они отправились через двор к дороге: Мэтт шел в хвосте. Вскоре они уже пробрались через густые заросли и вышли на тротуар. Заходящее солнце било прямо в глаза, и Мэтту пришлось загородиться от него