Становясь Милой. Эстель Маскейм

лишь гадать, кто меня узнал, а кто нет. Как правило, только папины ярые фанаты и журналисты узнают меня в лицо, для остального мира я обычный подросток. Но Фэрвью – папина малая родина, а значит, местные, скорее всего, знакомы с нашей семьей лучше, чем рядовой американец.

      Тем не менее пока только моя компания в курсе дела. Сегодня даже можно притвориться новенькой, чьи родители недавно купили здесь дом. Обычной девчонкой, совершенно непримечательной.

      Мы паркуемся, вместе с остальными пикапами формируя широкий круг. Блейк глушит мотор, отстегивает ремень безопасности и выходит из машины.

      – Боишься? – спрашивает Майлз в тишине салона. Я поворачиваюсь к нему – он дерзко ухмыляется. – Не парься, ты им понравишься.

      – И отлично впишешься в компанию, – добавляет его сестра.

      Мне бы их уверенность.

      Мы вылезаем из машины. Я взволнованно поправляю шорты. В свете фонарей у меня в пупке поблескивает пирсинг, в котором переливается аквамарин – мой камень-оберег. Родители не знают, что я проколола пупок, но в кои-то веки их нет рядом. Они в тысяче километров отсюда и никак меня не контролируют – эта мысль вызывает в груди волну воодушевления. Теперь я могу поступать так, как боялась прежде – например, показать миру пирсинг.

      – Классный.

      Взгляд падает на Блейка, который коротко кивает на мой пупок. Я машинально скрещиваю руки на груди и недовольно щурюсь, мол, чего вылупился? Рядом с ним мне не по себе. Никак не удается избавиться от ощущения, будто он надо мной насмехается. В машине я пропустила его неоднозначные ремарки мимо ушей – но только потому, что вообще-то пытаюсь завести друзей, однако он производит впечатление… не самого приятного парня в округе. Во всяком случае, не такого приветливого, как его родственники, и явно более закрытого.

      Блейк фыркает на мой защитный жест.

      – Зачем делать пирсинг, если не хочешь его показывать?

      Не дожидаясь ответа, он поворачивается и отходит к Майлзу, чтобы помочь открыть заднюю дверцу пикапа. Я раздраженно откидываю волосы с лица и хмуро наблюдаю за тем, как он без труда запрыгивает на платформу и перетаскивает какие-то вещи, отчего под футболкой вырисовываются мышцы.

      К счастью, появляется Саванна и хватает меня за запястье.

      – Идем поздороваемся с Тори.

      Она тащит меня через кружок, образованный пикапами; я не сопротивляюсь. Подъезжают еще машины. Все открывают багажники, достают переносные холодильники, стулья и еду. Кто-то устанавливает одноразовый мангал и выкладывает в багажнике целую дорожку из хот-догов. Вокруг царит благодушная атмосфера, шум голосов стремительно нарастает. Все в хорошем расположении духа и довольны жизнью.

      – Тори! Спустись-ка на минуточку, – зовет Саванна, подходя к пикапу, на крыше которого устанавливает колонки девушка.

      – Погодь, – бросает та через плечо, одной рукой перебирая кабели, а другой листая что-то в телефоне. Мгновение спустя из колонок разносится музыка – качающий