Святые старцы. Вячеслав Бондаренко

заговорщики опомнились и сами пришли к отцу Василию каяться, а тот простил их и попросил держать всю эту историю в тайне.

      Словом, недовольных новациями в афонском духе хватало. Но неизмеримо больше было тех, кого новый облик Курской Коренной начал завораживать, манить к себе. В 1798–1799 годах резко возросло количество паломников, в пустынь стали стекаться странники из близлежащих и отдаленных губерний. И большинство из них жаждали встречи с иеродиаконом Василием – ведь именно от него шла та живительная волна обновления, которая полностью изменила монастырь.

      Впрочем, желанной встречи добивались далеко не все. Женщин, к примеру, отец Василий видеть не хотел вовсе. Но если уж приходилось с ними разговаривать, то низко склонял голову, чтобы не глядеть на собеседницу. Его смирение было настолько велико, что себя отец Василий называл «прахом и пеплом». Тех, кто поносил и бил его (вспомним монахов, нападавших на него с камнями), он искренне благодарил, кланяясь им до земли за то, что врачуют его грешную душу. Избегал всяких праздных речей и, слыша их, тут же молча отходил в сторону. Считал себя недостойным смотреть на иконы, старался не разглядывать не только мирские вещи, но и богослужебные сосуды, убранство ризницы. Как только его начинали хвалить, сразу же пресекал это, называя себя бродягой, хуже не только скота, но даже и бесов. А начиная какое-либо дело, неизменно спрашивал у первого встречного – простого инока или случайного крестьянина:

      – На пользу ли мне сие будет?

      И, получив ответ, так и поступал, полностью отсекая свою волю.

      Нет сомнения, что рост известности Курской Коренной пустыни, толпы паломников, желавших получить благословение, смущали и утомляли отца Василия. Какое-то время он с учениками даже удалился в Софрониеву Молченскую пустынь. Тем временем приближался очередной этап его жизни…

      …26 октября 1798 года епископом Орловским и Севским был назначен Досифей (Ильин, 1751–1827), ранее бывший наместником Троице-Сергиевой лавры и епископом Старорусским. Объезжая свою новую епархию, владыка посетил и Брянскую Белобережскую Иоанно-Предтеченскую пустынь. Основанная почти сто лет назад, к концу века она пережила три закрытия (в 1724–1727, 1770–1775 и 1780 годах) и находилась в запущенном состоянии: вконец обветшавшие храмы и другие постройки, во главе – священник из белого духовенства, при котором пять человек братии… Но владыка Досифей был глубоко впечатлен уединенным расположением обители, ее видом и задумал восстановить пустынь. Как раз когда он размышлял над тем, кому можно поручить это сложное дело, его в Севске (именно там находилась тогда орловская кафедра) посетил иеромонах Арсений (Кириллов), ученик отца Василия, побывавший с ним на Афоне и в Нямецком монастыре. Теперь он направлялся из Курской Коренной обители в смоленские леса, где намеревался вести отшельническую жизнь.

      – Как кому доверить?.. – переспросил отец Арсений, когда владыка Досифей доверительно поделился