Кощеевич и Смерть. Алан Чароит

вытаращился Ратибор. Видать, не привык, чтобы ему отказывали.

      – Не согласен, – уже громче повторил Ванюша. – Отдавай мою награду, и пойду я. Нет мочи терпеть.

      – Коли просьбы царские ты ни в грош не ставишь, тогда приказываю – останься! – бледнея, процедил Ратибор. Глаза у него сделались злые-злые, будто ледяные.

      «Ох, сдастся Ванька», – подумал Лис, но ошибся.

      – Во где у меня твои приказы сидят! – богатырь провел рукой по горлу.

      Гости снова ахнули. Какая-то девица на другом конце стола даже хлопнулась в обморок, и мамки-няньки засуетились, пихая ей под нос нюхательную соль.

      – Ах, так? Ну и уходи, – Ратибор свёл густые брови так, что они превратились в линию. – Ничегошеньки от меня не получишь, неблагодарный смертный! Ни дорогих подарков, ни молодильного яблока. Даринка твоя тебе теперь в бабки годится. Гуляй, Ваня, – уважь старушку, скрась её последние денёчки.

      – Как это в бабки? – охнул богатырь. – Сколько же времени прошло?

      – Так оно по-разному идёт здесь и в мире смертных. Потому что капризное. Там бежит, тут еле плетётся. Наоборот тоже бывает. Никогда наперёд не угадаешь.

      – Но разве царь на своей земле не может договориться со временем? – тихонько подсказала Голуба.

      Ратибор стукнул кулаком по столу так, что кубки подпрыгнули. Один даже перевернулся, и молодое вино выплеснулось царице на платье. Пятна показались Лису похожими на кровь…

      – Не твоего ума это дело, голуба моя.

      Лада тронула царицу за плечо, мол, не надо, не лезь, и та спрятала лицо в ладонях – видимо, чтобы не показывать слёз.

      – Так что, Вань, решил? – Ратибор улыбнулся богатырю. – Десяток лет служишь мне и забираешь яблоко? Или уходишь сейчас же к старухе своей?

      – Погоди! Ты же говорил – пять лет!

      – И было бы пять, если бы ты не перечил. За дерзкие слова отвечать надобно.

      – Это нечестно. – У Ванюши задрожали губы. – Я дивьим людям всегда помогал. В боях верой и правдой сражался, с Кощеем поквитался. Коня чудесного, что в поднебесье летает, из навьих конюшен добыл и тебе, царь, привёз.

      – Ой, будем ещё считаться? Чай, не на базаре, Вань. Кстати, а меч-кладенец кто прохлопал? Не ты ли?

      – Да я ж потом вернул… – впервые за время беседы Ванюша смутился.

      «Зря он оправдывается, – подумал Лис, качая головой. – Сейчас царь его носом в лужу начнёт тыкать, как паршивого кутёнка».

      И точно:

      – А надо было не терять! – хмыкнул Ратибор.

      Тут богатырь удивил Лиса, потому что снова взбрыкнул:

      – Детей своих отчитывай, царь. А меня – не смей.

      – Так вы мне все как дети. Я отец стране, о благе Дивьего края пекусь. Нешто ты один воевал? Оглянись, Ваня, посмотри на лица вокруг. Всем несладко, все устали. Только-только решили погулять, немного радости в сердце впустить, и тут ты – со скандалом, со словами резкими. Не стыдно тебе праздник