Амбарная книга. Владимир Леонидович Шорохов

ый аромат шоколада и вафли. Глубоко вздохнув, она протянула конфету маме. А потом, улыбнувшись, спросила:

      – А рисовать?

      – Имон, у тебя есть ненужные листки? А то у нас закончился альбом, – женщина обратилась к своему старому приятелю, с которым она дружила ещё с первого курса.

      – Э-э-э… Посмотри в книжном шкафу. Там вроде как были тетради. Берите любую, – не поворачивая головы отозвался мужчина, который увлечённо болтал с мужем молодой женщины.

      – Спасибо. Ты поняла, где это? – спросила она у дочери.

      Та, кивнув, побежала в соседнюю комнату и через минуту вернулась с бледно-жёлтым листом. Устроившись на полу поудобнее, девочка достала карандаши, которые прихватила с собой, когда они собирались в гости…

      В своё время Анора встречалась с Имоном –высоким, черноглазым – прямо как Ричард Гир, вечно улыбавшимся и умевшим всегда очень вовремя отпустить шутку. Он искренне любил её, и она его – тоже. Но в какой-то момент их внезапно вспыхнувшая любовь столь же внезапно и угасла. Спустя некоторое время Анора встретила Байла, который был противоположностью Имона, – блондин, молчун и совершенно неспортивный. По неведомой для самой Аноры причине её взгляд на Байле остановился. А потом вдруг вспыхнул фитиль, и в сердце загорелся огонь новой любви. Закончив институт, они расписались, а через год появилась Несса. Однако же, несмотря ни на что, дружба с Имоном сохранилась: он был на их свадьбе, тепло поздравил с рождением дочери и хотя бы раз в месяц приглашал к себе – посидеть, попить хорошего пива и вместе помечтать о будущем.

      – Мам, – Несса устало положила свою головку Аноре на колени, – посмотри, что я нарисовала.

      – О-о-о! – что-то вроде этого обычно произносила молодая женщина, когда мало что могла разобрать в каракулях дочки. – Это потрясающе. Твой единорог нынче скачет по облакам?

      – Мам, это Ита – собака тёти Эйрин. А мы к ним сегодня зайдём?

      – Думаю, что уже не получится. Но вот завтра…

      Женщина повертела в руках рисунок, пытаясь понять, где на нём ноги, а где голова, но так и не смогла: её маленькая Несса пока ещё не слишком уверенно держала в руках карандаш – в основном водила им кругами или просто чиркала из стороны в сторону.

      – Замечательно! Но, наверное, нам уже пора собираться, – чуть громче обычного, чтобы услышал муж, произнесла Анора. Она свернула рисунок в трубочку и положила в сумку. А после этого, возвысив голос, позвала: – Байл!

      – Иду, – мужчина поднялся, быстро допил свой бокал и, попрощавшись с Имоном, подошёл и взял дочку на руки. – Устала?

      – Угу, – пробормотала она и обняла отца за шею.

      – Значит, до следующей пятницы? – улыбнувшись, спросил Имон и послал девочке воздушный поцелуй, в ответ на который она захихикала.

      – Да, хорошо, созвонимся, – пространно ответила Анора и, надев босоножки, направилась к двери.

      – Пока! – Байл ещё раз пожал своему другу руку и, открыв дверь, вышел на лестничную площадку. – Так, значит, сегодня ты не будешь смотреть мультики? – спросил он у девочки, которая на руках у матери уже начала засыпать.

      – Буду! – закричала она и завертелась так, как будто только что проснулась.

      – Давай сейчас мы спустимся, а дальше ты пешком. Договорились?

      – А тогда мультики будут? – с любопытством спросила девочка, заглядывая отцу в глаза.

      – Будут. Если, конечно, ты к этому времени не уснёшь.

      – Обещаю не спать. Честно-честно! Во! – и она вытаращила глаза, от чего сама же и рассмеялась.

      Минут через десять они втроём уже стояли на остановке, ещё минут двадцать ехали, а потом через дворы дошли до дома.

      – Всё, я готова! – крикнула Несса и побежала в ванную мыть руки.

      – Включай, коли обещал, – сказала Анора мужу. – Малышка моя, только два мультика!

      – Хорошо! – радостно отозвалась девочка и, выйдя из ванной, побежала в зал.

      – Держи для коллекции, – женщина достала рисунок Нессы и протянула мужу. – Это, как уверяет твоя дочь, собака. Кажется, её зовут Ита. На.

      – Ну надо же! – восхитился Байл, рассматривая каракули.

      – Похожа? – хихикнула Анора и пошла в спальню, чтобы переодеться.

      – Да нет, я правда очень рад. Ты заметила, что она стала рисовать мелкие детали? А круги у неё теперь гораздо ровнее. И на грифель она нажимает уже не так сильно.

      – Да-да, – донёсся из-за двери голос его жены. – И не забудь подписать: «Собака Ита».

      Мать Байла на протяжении долгих лет собирала рисунки сына. У неё была огромная коробка, в которую она их складывала, – начиная с самых первых, что он накалякал в раннем детстве, и заканчивая нарисованными в юности, по её мнению – неприличными, – с обнажёнными дамами.

      Утром, как только Анора, взяв Нессу за руку, собралась вести её в садик, позвонил Имон.

      – О, привет! – радостно ответил ему Байл.

      – Она… она… – от сильного волнения Имон даже стал заикаться. – Она