Прапорщики по адмиралтейству. Владимир Поселягин

я от очень странного ощущения. Сев, мельком глянул на небо. Уже темнеть начало, вовремя встал.

      Попытался осознать, что происходит. Ничего не понимаю. Вот я сижу на лапнике, отбросив полу одеяла, глядя на густые зелёные лапы ели рядом, и вот тоже я открытыми глазами гляжу на белёный потолок какой-то хаты. Какого хрена происходит?!

      Я лёг на лапник и, прикрыв глаза, попытался сосредоточиться и разобраться в ситуации. Глаза у того меня, что лежал в хате (а пахло в ней, кажется, больницей), всё также были открыты.

      Пошевелив руками, я сел, используя тело того, в хате, которая оказалась больничной палатой. Осмотрелся. На одной из коек пошевелился дедок и вдруг сказал:

      – О, беспамятный очнулся. Седмицу ведь пластом лежал.

      Мельком глянув в окно, где тоже уже темнело, я поинтересовался у дедка:

      – Дед, скажи, где я? Кто я?

      – Память, никак, отшибло? Ты в больнице для неимущих, которую построила купчиха Фёдорова. Она и сейчас её содержит. В Одессе мы. А тебя неделю назад принесли, голова в крови. В порту у складов нашли. Их грабили, вот на тебя лежачего полицейские и наткнулись. Пристав уже приходил, узнавал, пришёл ты в себя или нет. Думает, что ты из банды.

      Информация была интересной, но обдумать мне её не дали. Вошла санитарка и, увидев, что я очнулся, срочно убежала за врачом, который проживал во флигеле рядом со зданием больницы. Оказалось, он отдал распоряжение звать его в любое время, как я очнусь.

      Я ощупал голову. Обрили и тут, и повязка на голове. При свете ярко горящей свечи (хотя ночное зрение у меня и тут работало) я изучил себя в маленьком круг лом зеркальце, которое попросил у врача.

      Паренёк, очнувшийся несколько минут назад, смирно сидел, пока врач осматривал его, а тот первый я, лёжа на лапнике, ржал каким-то нездоровым, нервным смехом:

      – Попал! Вот попал так попал! В близнецов! Одно сознание на двоих! Альфа и Бета! А-ха-ха-ха!..

      Надо сказать, что смех, перешедший в истерику, не мешал мне в то же самое время управлять и вторым телом. Оно ощущалось мной как родное. Ну, было одно тело: две ноги, две руки и одна голова, а теперь удвоилось всё. Немного сложно было с непривычки на два потока работать, управляя телами близнецов. Я также отметил, что сознание моё не стало в два раза мощнее, однако и деградации не было, не заметил, чтобы тупил. Это хорошо.

      В течение тех двадцати минут, когда врач осматривал моего Бету, как я решил пока называть второго близнеца, я успел позавтракать и сложить вещи под лапником, служившим мне лежанкой.

      После чего побежал в сторону города. При мне были только вещмешок с ломиком и нож на ремне, остальное я оставил. А что, планы отменять я не собирался. Тем более теперь, раз меня стало больше (пусть и странно это звучит), деньги стали ещё нужнее. Бросать второе тело я не собирался: не идиот, уже осознал, какое это преимущество.

      Ха! Пока я ел, у Беты слюноотделение пошло и желудок забурчал. Это заметил врач и попросил санитарку принести с кухни что-нибудь поесть, несмотря на позднее время. Санитарка