Стрелецкая казна. Вещие сны. Юрий Корчевский

вверх по Оке.

      – Ой, беда! – запричитал купец. – У меня семья там, а я здесь.

      – Еще ничего не ясно, а ты уже охаешь. Иван, возьми себя в руки.

      – Хорошо, хорошо. Только ты там обязательно моих проведай – как Лукерья, как детки.

      – Слово даю. Только людям своим не говори ничего, ни к чему беспокоить. Глядишь, обойдется все.

      – Так, так, правильно говоришь, я нем как рыба.

      Часа через два хода по пустынной реке на повороте показалась деревушка. Купец распорядился пристать к берегу. Команда недовольно заворчала:

      – Какой отдых, до дома – меньше полдня пути.

      Но Иван был непреклонен. Во всем, что касалось денег и дела, купец был жестким и расчетливым.

      Я легко соскочил на берег. Не дожидаясь, когда установят сходни, отвязал маленькую лодочку, что болталась на веревке за кормой, и принялся работать веслом. Гнал как на соревнованиях, и часа через три город стал виден как на ладони. Предместья города горели, по улицам скакали и бегали татары. Уж их одежды, шлемы и вооружение я не спутаю ни с какими другими. Кто успел – убежали в крепость. Те жители, что остались, в полной мере пожинали плоды своей нерасторопности.

      Крепость осаждали с южной стороны, в городе хозяйничали с восточной и южной. Мне было видно, как толпы беженцев, таща на себе самое ценное, уходили из еще не захваченных татарами районов города в окружающие леса. Успеют дойти – спасены, в леса татары не суются.

      Так, пока надо найти дом купца. Прикинув приблизительно, где он располагался, я помчался туда. Улицы как вымерли, дома стояли с распахнутыми дверьми и воротами. Сейчас здесь не было татар, не было и жителей.

      Вдали мелькнул человек, но, увидев меня, тут же юркнул в проулок.

      Почти квартал пришлось идти быстрым шагом. Бежать я не хотел, опасаясь сбить дыхание. Наткнешься внезапно на татар – тяжело драться со сбитым дыханием.

      Вот и дом купца. Ворота и калитка закрыты на запоры. Татар это не остановит. Перелезет джигит через забор, распахнет ворота – и десяток грабителей с визгом и воплями ворвется во двор, а затем и в дом, хватая все, на что упадет взгляд.

      Вот и я стучать не стал – просто перепрыгнул забор и направился к дому. Дверь заперта, наружного замка нет. Стало быть, в доме кто-то есть. Я заколотил рукою в дверь. Почти тотчас раздался старческий голос:

      – Кого нечистая принесла в лихую годину?

      – Охранник я купеческий, послан узнать – успела ли Лукерья с детишками в кремле укрыться?

      За дверью загремели запоры, она приоткрылась, вышел дед «сто лет в обед». Я такого раньше в доме и не видел.

      – Ушли они, давно ушли – с детками, и супружница, значит, евонная.

      – А ты кто, дедушка?

      – Сосед я их, из дома напротив. Уходить – стар уже, а тут за домом присмотрю.

      – И ты бы уходил, сосед. В плен тебя не возьмут – года большие, так походя зарубить могут.

      – Однова помирать срок, сынок.

      – Смотри, дед, я тебя предупредил. Двери закрывай, пошел я.

      На душе отлегло – хоть семья купеческая под надежной защитой каменных