Девочка Красная Тапочка. Дарья Донцова

такие? – усмехнулся Константин.

      – У них помпон из натурального меха и цвет розовый, – пояснила я, – Елена против убийства животных, а цвет поросенка не относится к числу ею любимых.

      В столовую примчалась Киса:

      – В моем замке в Изумрудном городе есть погреб!

      – Удивительно, – обрадовалась я, – разбирай все аккуратно, вдруг еще что-то необычное обнаружится.

      Кисуля умчалась в детскую.

      – Угодил я с подарком, – засмеялся Константин. – Интересно, что могло бы вызвать у меня сейчас такую аптекарски чистую радость?

      Я встала.

      – Может, хорошая порция мороженого? Какое предпочитаете?

      – Кто? Я? – удивился Константин.

      – Мне ванильное, с вареньем, – сделал заказ Леня.

      – Мороженое? На ночь? – продолжал недоумевать Волоков.

      – Боишься растолстеть? – ухмыльнулся Федотов.

      – На моей работе даже если захочешь разжиреть, не получится, – заметил Константин, – но пломбир едят днем.

      – Кто это сказал? – засмеялась я.

      – Лампа точит его ночью, – сдал меня Макс, – и меня приучила. Делюсь рецептом. Два шарика ванильного и немного коньяка.

      Константин поморщился.

      – Вкус, наверное, специфический. Вот виски может подойти.

      Вульф пошел к бару.

      – Есть односолодовый, single cask.

      – Ух ты, – обрадовался гость, – идет. Только мне мороженое и алкоголь в разную посуду.

      Макс взял бутылку.

      – Думаешь, я делаю коктейль из этих ингредиентов?

      – Человек, который лопает по ночам пломбир, и не на такое способен, – заявил Леня. – Лампа, твой телефон давно мигает. Отключила звук, а на экран не смотришь.

      Я схватила трубку.

      – Кто там? Входите!

      Федотов заржал.

      – Теперь попроси того, кто трезвонит, ботинки снять.

      Я вышла из комнаты. Время позднее, я хочу спать, вот и ляпнула глупость. И конечно, Леня не оставил ее без внимания.

      – Добрый вечер, слушаю вас.

      – Лена, это Энн, – прозвучало в ответ.

      Я едва не сказала: «вы ошиблись номером». Но вовремя вспомнила, что Энн продюсер девицы Бубы. А звонит она Елене Яковлевой, которая является пиарщиком крикливого соловья, и бодро солгала:

      – Я узнала вас. Чем могу помочь?

      – Честно скажу, – завела Энн, – ты не очень нам понравилась. Чушь понесла про смену псевдонима, но потом я подумала: можно попробовать, а вдруг сработает? У нас концерт скоро в клубе «Лошадь сдохла». Площадка не самая популярная, но Тане пока не приходится выбирать. Мест там сорок, несколько столиков на разное количество гостей. Они жрут, пьют, на сцене поют. Денег не заплатят, мы за пиар работаем.

      – Не самое удачное имя для эстрады, – отметила я, – там Тань, Танюш, Танечек много.

      – Наша аудитория оборжется и над фамилией Бубликова, – неожиданно рассердилась Энн, – поэтому