Периферийные устройства. Уильям Гибсон

подумалось, что жизнь клептархических семейств опутана бесчисленными нудными сложностями, однако он оставил эту мысль при себе.

      – Охранный модуль интерпретировал слежку как относящуюся к очень недавнему событию.

      – Откуда он знает?

      – Цель слежки неизбежно проявится в каких-то ее особенностях. Наш модуль умнее полицейского. По характеристикам прослушки можно предположить, что именно расследует Лонпол.

      Недертон так радовался внезапному избавлению, что почти не слушал Льва, и только сейчас сообразил: если не поддержать разговор, тема Патни может всплыть снова.

      – Так что же он расследует?

      – Серьезное преступление, считает наш модуль. Возможно, похищение. Или даже убийство.

      – Аэлиты?

      Мысль показалась Недертону совершенно абсурдной.

      – Ничего пока не ясно. Мы изучаем вопрос. У нее был прием накануне вечером. Пока ты мертвецки спал.

      – Ты следил за ней?

      – Охранный модуль после звонка ее секретарши провел ретроспективный анализ.

      – И что за прием?

      – Культурное мероприятие. Околоправительственное. Кстати, изначально задумывалось по поводу твоего проекта. Отметить успех. Когда Даэдра устроила там мясорубку, Аэлита не стала отменять прием, а как-то переиграла повод. Как именно – неизвестно. Секретность там на уровне.

      – И где был прием?

      – В резиденции Аэлиты. Жилой комплекс «Парадиз». – Зрачки у Льва двигались: он что-то читал. – Ей там принадлежат этажи с пятьдесят пятого по пятьдесят седьмой. Даэдра присутствовала.

      – Вот как? У тебя там кто-то был?

      – Нет, но наши модули чуть умнее Аэлитиных. Ешь.

      Лев аккуратно нагрузил на вилку омлет с помидором и почти донес их до рта, но внезапно замер и нахмурился:

      – Да? – Он опустил вилку. – Не то чтобы такая возможность полностью исключалась, хотя бы на уровне слухов. Я скоро приду.

      – Секретарша? – спросил Недертон.

      – Тлен. Говорит, кто-то еще контактирует с нашим срезом. И это как-то связано с твоим полтером.

      – Кто контактирует?

      – Понятия не имею. Скоро все узнаем. – И Лев принялся за омлет.

      Недертон последовал его примеру и – то ли какое-то долговременное действие «медичи» так сказалось, то ли временное избавление от Патни и печеночной ламинации – почувствовал, что омлет и помидор обрели вкус.

      Красное лего, круглое, медленно выкатилось из-за блюда с апельсинами и, тихонько щелкнув, уже в виде кирпичика воссоединилось с желтым собратом. Недертон гадал, какую форму оно приняло, чтобы вскарабкаться по ножке стола.

      17. Тополя

      Зря она вернулась в «Джиммис». Флинн поняла это, как только с порога окунулась в темноту, танцы, запах пива, легальной травки и самосада. Бык, высунувшись из зеркала, глазел на девчушку лет, наверное, четырнадцати. Диоды мигали под музон, который Флинн слышала первый раз и надеялась больше не услышать. Она чувствовала себя последним старьем в кафешке – старше допотопной мебели и стен. По-прежнему