Сингулярность 2.0. Биотех. Коллектив авторов

ей все дал. Все! Так ладно бы аборт. Она продала эмбрион!

      – Вы уверены, что вам нужна именно я? – спросила Татьяна, поймав паузу между словами мужчины.

      – Да, именно вы мне и нужны. Точнее… вы мне больше не нужны.

      – Простите?

      – Мне больше не нужны услуги вашей клиники. Не нуж-ны… – выговорил он, и в трубке стало тихо.

      – Алло? Вы тут? – спросила Татьяна.

      Резкий шум, точно кто-то высморкался, оглушил ее.

      – Я тут! Уничтожьте эмбрион. Мне от этой… мне от нее ничего не надо! Не будет мой сын носить гены этой… этой бродяжки!

      – Простите, но это так не делается. Вы должны оформить отказ, ваша супруга…

      – О, она мне больше не супруга!

      – Тем не менее. Эмбрион записан на нее. Одного вашего желания недостаточно.

      – Это мы еще посмотрим!

      – К тому же вы уже заплатили за все процедуры. Возврат в таких делах не предусмотрен.

      – Да и хрен с этими деньгами! Я еще в десять раз больше заработаю. Но уже без нее… да-а-а, – протянул он, затем что-то брякнуло, по-видимому, стакан. – Она хрен что получит от меня!

      На секунду повисла тишина.

      – Бр-р-р! – снова брякнуло стекло. – Так что, док, кончайте там эти… костюмизации… все. Закрыта лавочка!

      – Простите, но без заявления вашей… без заявления Елены это сделать невозможно.

      – Я все понял, док. Все будет! Я вам клянусь, все будет чики, мать его, пуки! – крикнул он и сбросил.

      Татьяна какое-то время смотрела на экран с номером абонента, затем убрала телефон в сумочку и пошла по аллейке, огороженной высокими соснами, в сторону трехэтажного здания, притаившегося в самом конце.

      «Чайка» – центр паллиативной медицины – уже несколько лет служил домом для ее брата. «Фульминантная форма болезни Паркинсона» – так Татьяна назвала эту болезнь, хотя никакого официального названия для нее не было – сделала из некогда активного молодого человека куклу, которая только шевелит глазами и открывает рот. Говорить он не мог, только глотать жидкую пищу. По удивительному стечению обстоятельств эта болезнь развивалась лишь у тех, кто был модифицирован по контрактам от ЧВК типа «Валькирия» или «Варяг», а также было несколько случаев среди контрактников министерства обороны. Причем заболевали лишь те, чья служба по контракту подходила к концу. Но были и такие, кто переходил на службу во внутренний отдел – они, каким-то образом, избегали этого недуга.

      Брат Татьяны был модифицирован на деньги «Валькирии». Все дело в том, что у него обнаружили дефект Y-хромосомы, вследствие которого он родился бы бесплодным. Каждый раз, навещая брата, Татьяна думала: «Разве это лучше бесплодия?»

      Она помнила, как брат вернулся домой с последнего задания, предусмотренного контрактом, который заключили еще до его рождения. Вечер, накрытый стол, счастливые родители. Татьяна помнила, как у брата дрожали пальцы, когда он держал вилку. На следующее утро он еле встал с кровати. Пару дней спустя он уже почти не шевелился. Через неделю он перестал говорить. Через месяц он принял нынешний