Батарея. Богдан Сушинский

отвечаете за безопасность баронессы!» А поскольку вы так же дороги мне, как и моя голова…

      – Я должна быть дороже вашей головы, – подсказала Валерия.

      – Как раз в этом духе я и хотел выразиться. Так вот, поскольку вы очень дороги мне, то я отлучался только однажды: и только для того, чтобы похлопотать о вашем отлете в Измаил.

      – И чем же завершились ваши хлопоты, любезнейший?

      – В восемь утра вы вылетаете с попутным транспортным самолетом, который направляется в Галац, но пилот позволит себе небольшой крюк, чтобы высадить вас на полевом аэродроме неподалеку от Измаила. Там вас встретят и бронекатером доставят в Вилково, поскольку штабная яхта «Дакия» уже там.

      – Странно, она должна была находиться в гавани Тирасполя. Они что, ждут моего прибытия на судно?

      – Задержку яхты в гавани Вилкова можно истолковать и таким образом. Однако на самом деле бригадефюреру СС фон Гравсу настоятельно посоветовали потерпеть пару дней, пока не прояснится ситуация на восточном берегу Днестровского лимана, поскольку яхте предстоит путь до пристани Тирасполя. Кстати, вчера мне удалось побеседовать с моим давнишним знакомым, командиром «Дакии» капитан-лейтенантом Отто Литкопфом, который находился в отделе абвера в соседнем с Вилково дунайском городе Килие. Он восхищен вами и считает, что в вашем лице абвер приобрел агента, способного перещеголять саму Мату Хари. Мало того, Литкопф уверен, что вы подражаете ей.

      – Невозможно подражать человеку, тем более разведчику, о котором имеешь весьма смутное представление.

      Веденин в нескольких словах пересказал ей биографию известной разведчицы, однако должного впечатления на Валерию она не произвела.

      – И все же я не понимаю, почему Литкопф упорно связывает мое имя с именем этой танцовщицы.

      – Очевидно, потому что в течение долгого времени она оставалась любовницей адмирала Канариса, причем происходило это задолго от восхождения этого человека в адмиралы, а тем более – в шефы абвера.

      Баронесса задумчиво отпила коньяку и с подозрением взглянула на Веденина:

      – Признайтесь: все-таки вы намекнули Литкопфу на то, что я стала любовницей Канариса?

      – Я бы не решился произнести такое по телефону, тем более что мне мало что известно о вашем пребывании в Берлине, а уж тем более – о связях с адмиралом Канарисом.

      – Кто в таком случае мог решиться? Кому что-либо известно?

      – Мог отец капитан-лейтенанта нефтяной магнат Карл Литкопф, у которого свои связи и свои информаторы как в Берлине, так и в Бухаресте и который, как мне известно, сопровождал вас перед вашим отлетом в столицу рейха и пытался…

      – А вот об этом вам ничего неизвестно, – жестко пресекла баронесса разглагольствования Веденина.

      – Как прикажете. Но позволю себе заметить, что вам не мешало бы женить на себе если не самого магната, то, по крайней мере, его сына. Независимо от исхода этой войны это обеспечило бы вам безбедное существование