Выиграю твою жизнь. Елена Рахманина

этот безлюдный закуток еще днём. Здесь было тихо. А мне хотелось побыть одной.

      Закурила и спустилась по стене на корточки. Втягивала в лёгкие запах табака, слушая музыку, заглушающую собственные мысли. Видимо, поэтому не поняла, что ко мне подобрались.

      Резко распахнула глаза и впечаталась взглядом в лицо Ветрянского. Он тоже опустился передо мной на корточки. Чтобы посмотреть мне в лицо. Падла улыбался с гадливой усмешкой. Тут же вспомнила, как огрела его по голове.

      Вытащил из моего уха наушник и вставил в своё. Некоторое время я наблюдала, как он слушает песню. А когда эта забава ему наскучила, выбросил наушник.

      – Знаешь, зачем я пришёл? – задаёт вопрос, продолжая так же улыбаться.

      Я осматриваю мужчин, что стояли за ним. Мелким наркодилером. И ощущаю, как страх холодными щупальцами сковывает сердце.

      Злюсь, понимая, что гад выследил меня. Знает, где я работаю.

      – Сказать, что ты больше не подойдёшь к моей матери? – склоняю голову, рассматривая его лицо.

      Молодое, своеобразное и даже не лишённое привлекательности. Но вызывающее у меня отвращение.

      – Какая ты дерзкая, – тянет он слова, – не угадала.

      – У меня нет на тебя времени, – поднимаюсь на ноги, и он встаёт следом.

      – За тобой должок.

      Морщусь. Боже, неужели он ждёт, что я ему отсосу, как обещала? Засовываю руки в карманы куртки, сжимая нож. Нет. Я не собиралась его пускать в ход. Чревато тем, что его приставят к моему горлу. Но с ним мне становилось чуточку спокойнее.

      – Что должна, всё прощаю. А теперь убирайся, – сверлю его недобрым взглядом из-под бровей.

      – Твоя мать мне должна пол-ляма за наркоту, ты в курсе?

      Замираю.

      – Врёшь, – шиплю сквозь зубы. – С чего бы тебе давать ей столько наркоты?

      – Она обещала со мной расплатиться. Каждый раз.

      Нет. Мама. Нет.

      Хуже всего, что я знала – не врёт. Мать всегда так делала. Обещала, пропадала, и мне приходилось рассчитываться за неё. Но никогда сумма не оказывалась настолько неподъёмной для меня.

      – И как ты будешь возвращать этот долг? – его пальцы зажимают собачку молнии на моей косухе, тянут вниз, пока сердце в груди останавливается.

      Я перевожу тревожный взгляд на мужчин за его спиной и сожалею, что выбрала этот тёмный угол. Здесь лишь одно парковочное место, и шансов, что мне помогут, чертовски мало.

      Ветрянский придвигается ближе, впечатываясь своими костями в моё тело. Мне не нравится его близость, меня воротит от его запаха. Судорожно размышляю, как отсюда сбежать. Как вырваться из его цепких объятий. Как не ощущать его губы на своей щеке. Как оттолкнуть от своего рта. Как сдержать тошноту от вкуса его поцелуев.

      Я ничего не слышу. Только испытываю потребность избавиться от его прикосновений. Ярость во мне такая сильная, оглушающая, что единственное, что я замечаю, – это его глаза. Удивлённые и даже возмущённые моим сопротивлением.

      Мне хочется надавить на них большими пальцами и выдавить, как косточку