Корона из золотых костей. Дженнифер Ли Арментроут

знаю лишь то, что забрал остатки крови из твоего тела. И когда твое сердце остановилось, – он прочистил горло, – дал тебе свою. Это моя кровь вновь запустила твое сердце и поддерживает его биение, и это моя кровь питает твое тело. В тебе нет ни капли смертной крови.

      Я приоткрыла рот, пытаясь осмыслить то, что он говорит – и что это означает.

      – И это еще не все, – продолжал он, и по моему телу пробежала дрожь. – Ты… я не чувствую тебя смертной.

      – И я тоже, – добавил Киеран. – Ты больше не пахнешь как смертная.

      – А кем вы меня чувствуете? Как я пахну? – спросила я. У Киерана был такой вид, словно он не хочет отвечать на этот вопрос. – Я еще больше пахну смертью?

      Он медленно заморгал.

      – Зря я тогда это сказал.

      – Так как? – требовала я.

      Киеран вздохнул.

      – Ты больше пахнешь силой. Абсолютной. Окончательной. Я никогда не чувствовал такого запаха.

      – И я не чувствую тебя атлантианкой или Вознесшейся. – Кастил взял меня за подбородок и приподнял, чтобы заглянуть мне в глаза. – Прежде я никогда такого не чувствовал. Не знаю, значит ли это, что ты ощущаешься как божество. Мои родители могут знать. Может, даже Джаспер, но он был слишком юным, когда божества еще жили, так что насчет него я не уверен.

      Не успела я потребовать, чтобы немедленно разыскали Джаспера, как он продолжил:

      – И я даже не знаю, будет ли тебе и дальше требоваться кровь.

      О боги.

      – Я об этом даже не думала.

      Мое заново запущенное сердце чуть было не отказало. Вампирам нужна кровь – смертных или атлантианцев – почти каждый день, а то время как атлантианцы могут не кормиться неделями. Насчет божеств и богов я не знала, даже не была уверена, нужна ли им кровь вообще. Об этом никто не упоминал, и я о таком даже не думала.

      – А божествам и богам нужна кровь?

      – Не думаю, – ответил Кастил. – Но божества строго охраняли все, что касалось их слабостей и потребностей. А боги – еще строже. Поэтому такое возможно.

      Была готова поспорить, что его мать знает. Но даже если им требовалась кровь, это не имело значения. Я не богиня и не божество.

      – Даже не знаю, могу ли думать об этом прямо сейчас. Не потому что это кажется мне отвратительным или чем-то…

      – Знаю. Это просто другое, и тоже накладывается на все остальное. Но мы будем вместе разбираться. – Он убрал с моего лица прядь волос. – Итак, Поппи, я не знаю, бессмертная ты или нет. Нам придется решать этот вопрос день за днем.

      Бессмертная.

      Жить тысячи и тысячи лет? Я не могла это осмыслить. Не могла постичь это, когда была Девой и считала, что мне предстоит пройти через Вознесение. Тогда меня пугала мысль о том, чтобы жить сотни лет. Во многом потому, насколько холодны и недосягаемы Вознесшиеся. Конечно, атлантианцы и вольвены не такие, но все равно мне столько всего требовалось осознать.

      И если окажется, что я бессмертная, то Кастил – не бессмертный, хотя и может прожить в сотню раз больше, чем смертный, прежде чем начнет стареть. Но все же начнет. В конце концов он умрет.