Надежда рода. Руслан Муха

спиной? – оскорбился Амар. – Я и так потратил несколько веков, чтобы вытравить из Накта Гулаад слишком уж рвущихся к власти знатных женщин ракта. А сейчас все хорошо. Знати в ордене нет, а монахини ракта служат исключительно моим интересам, хоть настоятельницы и считают иначе. Главную свою функцию они исполняют – фанатично хранят пророчества Ямины и шпионят для меня за кланами. Что еще нужно?

      Каннон окинула неодобрительным взглядом императора.

      – Что у нее за новость? Возможно, они, так же, как и мы, нашли темных ракта?

      – Возможно, и так, сейчас позовем мать-настоятельницу и узнаем. Можешь мысленно позвать ее?

      – Нет, – поморщилась Каннон, – на ней амулет Авара.

      – А уже и не нужно, она сама идет, – широко улыбнулся Амар, взмахом руки подзывая Навиль, уже ожидавшую за створками шатра.

      Мать-настоятельница нерешительно вошла и, несмотря на приглашение, осталась стоять, нервно теребя свое черное глухое платье.

      – Говорите, Навиль, – вежливым жестом пригласила ее за стол Каннон еще раз. – Что за важная новость у вас?

      Женщина сглотнула и нерешительно подошла к столу, но так и не села. Она волновалась и долго собиралась с мыслями, прежде чем наконец сказать:

      – Повелитель ракшасов Раван вырвался из нараки.

      Повисла пауза. Каннон удивленно округлила глаза, император, напротив, сузил и подался вперед, вцепившись хищным взглядом в Навиль.

      – И где он? – вкрадчиво спросил император.

      – Одна из его личин сейчас находится в Северном монастыре.

      Император скептично усмехнулся и скосил взгляд на Каннон.

      – То есть сейчас в Северном монастыре находится одна из личин древнего и могущественного асура, правильно я понял?

      Навиль торопливо закивала:

      – У нас нет сомнений, Великий. Все сходится с пророчеством Ямины о явлении повелителя ракшасов.

      – Напомни, пожалуйста, пророчество, – усмехнулся Амар, снова взглянув на Каннон.

      Бодхи Гуру же едва ли все происходящее веселило, она с недоумением глядела то на Навиль, то на императора.

      – Объясни свои ухмылки, Амар, – потребовала Каннон. – Что именно тебя веселит?

      – Подожди, пусть расскажет пророчество. Мы ведь с тобой их так хорошо не помним, как Накта Гулаад, – не переставая потешаться, сказал Амар. – Говори, Навиль.

      – Конечно, – закивала монахиня, не чувствуя подвоха. Собравшись с мыслями и прикрыв глаза, она заговорила: – Темный и ужасный асур вернется на Хему. Нет в нем ничего от человека. Повелитель ракшасов во плоти своей. Черный снаружи и внутри. Десять асуров из одного. Десять голов, много рук; он появится из вод морских, на каждой руке его будет целая армия ракшасов, которые заполнят города. Кровожадные людоеды, пожирающие живьем стариков, женщин и младенцев. Ракшасы повсюду! И выпустит его темный ракта. Судный день грядет.

      – Это дословно? – спросил император.

      – Да, каждое слово я выучила наизусть, – покладисто кивнула Навиль со всей серьезностью.

      – Замечательно! –