Восьмая жена – чёрная кошка. Дария Тарасова

asis>В каждой женщине, безусловно, живёт она – частичка свободной Чёрной Кошки. Но пока мы ластимся в безусловной любви к мужчине, пока едим из его рук – она спит, мурлыча.

      Меня всегда считали слегка чокнутой – романтиком, витающим в облаках. Чужие люди, близкие подруги и, подозреваю, те мужчины, с кем я общалась, с кем жила и за кого выходила замуж – тоже.

      Только во вторую половину жизни я стала это замечать. Вернее, стала замечать, что думают так обо мне в этом смысле нелестно. Оказывается, для многих людей романтик – это недостаток. Это означает, что в жизни ты слабый и несамостоятельный человек.

      Я также поняла, что в моём случае в романтике больше смелости, чем «розовых сопель». Это означает осознанно верить в людей, вопреки уже известным мне обстоятельствам и уже очевидным их недостаткам…

      Сколько себя помню, меня всегда занимал вопрос «что такое любовь»? Может быть потому, что я была крайне влюбчивым ребёнком. В первом классе, помню, я влюбилась в мальчика по имени Антон, и меня очень обижало, когда, играя в догонялки, он всегда старался догнать не меня, а Настю Боброву. Самую красивую девочку нашего класса, с белокурыми волосами и голубыми глазами. Потом Антон вырос, как-то угловато вытянулся и классу к девятому стал совсем неинтересным. В девятом классе мне понравился старшеклассник Дима, потому что у него были лопоухие уши и манера, смешно распахнув длинные руки навстречу идущим по школьному коридору, петь песни, изображая из себя самолёт. В выпускном классе ребята хватали всех подряд, обливали и окунали в школьный пруд. Дима подхватил меня прямо со школьным рюкзачком на руки, и я жутко растерялась. Я покраснела и очень серьёзно сказала, чтобы он меня отпустил, так как я очень расстроена. Он опустил меня на пол и спросил, что случилось. Я не нашла ничего лучшего, чем: «У меня в девятом классе вышла за год тройка по географии». «А-а, ну ладно», – протянул Дима и уныло побрёл по коридору к выходу из школы. Лучше бы он тогда окунул меня в пруд с головой! Уже через минуту девчоночьи визги и его жизнерадостный голос были слышны на улице, в погоне за немалым количеством желающих окунуться в пруд. Моя беда в том, что, как и остальные красивые умные девчонки, я умею говорить серьёзно, себе во вред. Так серьёзно, что ребята теряются и верят, что так оно и есть. А чуть позже меня увлёк таинственный, неуловимый Рома, с ироничным прищуром глаз и образом интеллигента в очках. На самом деле Рома шифровался от всех не в силу врожденного чувства свободы, а потому, что торговал наркотиками. Я, конечно, этого не знала и наивно верила, что подаренный мной на день рождения большой разноцветный плюшевый попугай его на самом деле приятно тронул. Потом – Андрей, потому что он был смуглым, рослым и кареглазым, похожим на армянина, с чертинкой в глазах. На самом деле Андрей из Вологды, сомневаюсь, что там есть армяне. Потом с Андрея сошёл загар, он отрастил волосы и странно тряс головой, чтобы стряхнуть их с глаз. Наваждение сошло на нет. А потом – ещё один Рома, у которого были самые красивые на свете серые глаза. Поскольку мы с ним особенно и не говорили, может, перемолвились двумя предложениями, то моё воображение застряло на глубине его серых глаз – больше его ничего не питало, и так эти глаза остались самыми красивыми на свете.

      С большинством из этих ребят я за всё время нашего знакомства, быть может, перемолвилась всего несколькими словами, достаточными разве что для краткого юмористического рассказа Михаила Зощенко… Но для меня в каждой моей влюблённости, за каждым взглядом таился целый мир, полный тайных переживаний и счастливых, никому, кроме меня, неизвестных моментов. Кому могла поведать фотография Ромы, смотрящего на меня глубокими серыми глазами, о том, что я рассказывала ей целый год? «Привет, Ромка. Не знаю, где ты. Надеюсь, у тебя всё хорошо. Интересно, помнишь ли ты обо мне?..» И этого мне было достаточно для целой истории любви.

      Я как будто с самого детства искала любовь только для того, чтобы понять, что же это такое. Я всегда чувствовала, что мне её не хватает, и придумывала её себе сама. Без этого самого чувства влюблённости, без чувства любви у меня внутри открывается бездонная чёрная дыра, которая засасывает внутрь меня саму, оставляя наедине с беспросветным чувством одиночества. Это не для психоанализа, с любовью родителей и детством всё нормально. Я думаю, мы рождаемся на свет с разными потребностями, закодированными в нас. Мой код в том, что я родилась, оставив своё родное племя где-то далеко позади в пространстве, на другой планете. Племя существ, живущих исключительно светом, любовью, верностью, родством сердец и душ. А может, это потому, что в детстве, месяцев в семь, я выскользнула из рук няни и ударилась головой о табуретку? Как знать?

      Итак, я с лёгкостью согласилась бы быть никому не известной, неуспешной и даже бедной, лишь бы не терять это чувство влюблённости и любви. Но я по-прежнему не понимала, что это такое.

      Мой второй муж не верил в родство душ и в двух половинок, созданных друг для друга. Он всегда говорил, что важнее соотношение того, что нравится и что не нравится в человеке. Найдя правильную пропорцию, найдя нужное соотношение «тараканов в голове» друг друга, люди и вступают в отношения. Вдумайтесь – надо, чтобы «тараканы» совпали – это залог долгих отношений…

      В очередной раз моего пылкого