Ёлочка. Александр Селин

и Кожин (запели).

      Пора в дорогу, старина, подъём пропет.

      Ведь ты же сам тогда в дорогу, старина…

      Ведь ты же сам тогда в дорогу парапет.

      Ведь ты же сам тогда дорожная струна…

      Дожди размоют нам дорогу наших кед…

      Загородит дорогу гордая стена…

      В это время Оленька тоже запела, чтобы обратить на себя внимание.

      Макшев, Кожин и Ольга (обняв Ольгу с двух сторон, допели песню в три голоса).

      Но мы пройдём туда в дорогу парапет.

      И нам бакштат звенеть дорожная струна!

      Ольга вытерла ностальгическую слезу.

      Кожин. Эх, Ольга, Ольга… Смотри, Макшев, вот уж кого время не берёт! Ни попугай – сто пятьдесят лет. Ни черепаха, которой двадцать…

      Ольга, А про возраст неприлично! Тем более при женщине.

      Кожин. А кто тут про возраст? Где тут про возраст? (Начинает показно искать «возраст».) Возраст? Где тут возраст? Ау! Возраст! Нету возраста! Не вижу никакого возраста… Может, я – возраст? (К Макшеву.) Или ты – возраст?

      Макшев. Нет. Я не возраст!

      Кожин. Во! Вот видишь, и он не возраст. Нету возраста… Возраст, Оля, это всё равно что короткий щипок на тенистой поляне. Или даже нет… Это, скорей, похоже на заводной будильник в восемь. Поставил на восемь… Вот он и звенит в восемь. Поставил на двенадцать… Он и звенит в двенадцать. Потом взял… Стрелочки перевёл… Приложил к уху… а он даже не тикает. Ещё раз приложил – не тикает… Третий раз приложил! Опять не тикает! Тогда взял этот чёртов будильник, размахнулся и зашвырнул к собакам гусячьим! (Забрасывает будильник в угол.) Вот тебе и весь возраст!

      Макшев и Ольга (аплодируют). Браво, Кожин!

      Макшев (с восхищением). Ну ты и философ! Прямо Бэкхэм! Кафедра и родоначальники.

      Кожин. А я и спеть могу, не только Бэкхэм… Так что, Ольга… Никакого возраста. Давай подставляй щёчки… Не дури…

      Обступают Ольгу с двух сторон.

      Макшев. Действительно, давай не дури. Ольга! На то они и щёчки, чтоб с двух сторон!

      Ольга (отстраняя их). Стоп, стоп, стоп, Жигули! Вон светофор… А вон полосатый милиционер… Поступим так… Вон видите, ёлочка…

      Макшев и Кожин. Вижим!

      Ольга. Очень хорошо. Вот. Когда двенадцать пробьёт, Один с одного конца… а другой – с другого… (Показывает на свои щёки.) Поцелуйчик раз! Поцелуйчик два!

      Кожин (взбодрился, смотрит на часы). Ладно… В двенадцать, так в двенадцать… Хорошо… Ждём (Отводит Макшева в сторону, тихо шепчет ему.) Прикинь, Макшев… Нас двое и щёк у неё тоже двое… Одна твоя, а другая моя… Получается, мы с двух концов, а Дыбину ничего не достанется! (Смеётся.)

      Макшев (разочарованно). Э-э-э, брат. Рано ты будильник на 12 перевернул. Вон, посмотри на ёлку. Где мы, а где Дыбин.

      Кожин (озабоченно). Да что ты говоришь? (Подходит к ёлке, смотрит. Ольга продолжает навешивать дождик. Показывает на зайчика.) Это кто такой симпатичный?

      Ольга. Дыбин!

      Кожин