Деловая история. Дмитрий Валовой

естественно, не мог не «расколоться». Все старания комиссии оказались тщетными: когда Хрущеву доложили результаты, он разразился бранью и запретил их публиковать, хотя о создании комиссии было объявлено на всю страну.

      Как и большинство коммунистов, в душе я сознавал, что хрущевские методы разоблачения Сталина вольно или невольно дискредитируют социализм, но не сомневался, что делается это во имя торжества справедливости. А раз так, то определенные издержки неизбежны и оправданны. Правда, одно никак не укладывалось в моей голове: как можно было столь мстительно относиться к человеку, который, судя по биографии, поднял малообразованного «шахтера» на такую вершину власти. Теперь, когда у меня «за плечами» полувековой опыт наблюдения за интригами в верхних эшелонах власти, когда рассекречены документы того периода, многое прояснилось.

      Многие полагали тогда, что Хрущев готовит для себя место в мавзолее. Доля истины в этом, безусловно, есть. Но думается, что не она превалировала в его действиях. У Хрущева были обиды на Сталина личного характера. И чем дольше он таил их в дальних тайниках мещанской души своей, тем сильнее они стремились вырваться наружу. Кровная обида Хрущева связана с непутевым сыном Леонидом от первой жены. В бытность Никиты Сергеевича первым секретарем ЦК Компартии Украины, Леонид связался в Киеве с бандой грабителей и убийц. Многие ее участники были расстреляны. Хрущев слезно умолял Сталина сохранить сыну жизнь. В результате тому дали десять лет. Когда началась война, Леонид попросился добровольцем на фронт, стал летчиком. После ранения, находясь в госпитале, по пьянке застрелил майора и попал под трибунал. Вопреки существовавшему запрету Хрущев самовольно покинул фронт и прилетел в Москву, где умолял пощадить Леонида. Сталин еще раз уступил его просьбе и провинившегося отправили на фронт, где при невыясненных обстоятельствах он пропал без вести.

      Испытывать унижения Хрущеву от Сталина приходилось и после войны. В 1951 году Никита Сергеевич опубликовал в «Правде» большую статью о развитии агрогородов. Сталин подверг ее критике и дал указание поправить автора. Узнав об этом, Хрущев обратился к Иосифу Виссарионовичу с раболепным письмом – иначе такое и не назовешь:

      «Дорогой товарищ Сталин! Вы совершенно правильно указали на допущенные мною ошибки в опубликованном 4 марта с.г. выступлении «О строительстве и благоустройстве колхозов». После Ваших указаний я старался глубже продумать эти вопросы. Продумав, я понял, что все выступление в целом в своей основе является неправильным. Опубликовав неправильное выступление, я совершил грубую ошибку и тем самым нанес ущерб партии. Этого ущерба для партии можно было бы не допустить, если бы я посоветовался в Центральном Комитете. Этого я не сделал хотя имел возможность обменяться мнениями в ЦК. Это я также считаю своей грубой ошибкой. Глубоко переживая допущенную ошибку, я думаю, как лучше ее исправить. Я решил просить Вас разрешить мне самому исправить