Астровитянка. Ник. Горькавый

вышли из кафе, провожаемые взглядами любопытных, и Джерри пропустил вперёд Никкину коляску. Они подошли к лифту с уже открытой дверью, и Никки остановилась.

      – Заходи, – пригласил её Джерри.

      – Куда? – удивилась Никки. – Это же тупик, здесь нет прохода…

      Джерри хмыкнул и зашёл в лифт первый, поманив Никки за собой.

      Та, недоумевая, въехала в кабину. Двери закрылись, и кабина тронулась. Никки завопила с восторгом:

      – Это лифт! Лифт! Я читала, читала!

      И они стали кататься вверх и вниз.

      – А почему ты в коляске, если у тебя ничего не болит? – спросил Джерри с некоторой опаской – не залез ли он слишком далеко в не свои дела?

      – Тереза говорит, что это совершенная необходимость, – охотно, но с явным разочарованием этой необходимостью ответила Никки. – Из-за того, что я выросла в почти-невесомости на астероиде, у меня часть мышц плохо развита. Если я буду передвигаться на своих двоих, даже в слабой лунной гравитации, то получу массовое – и, говорят, очень болезненное, вот ведь скотство какое! – растяжение этих мышц, да и часть костей у меня ещё слабовата, – самокритично закончила она. – Поэтому мне нужно тренироваться каждый день, пить стаканами какую-то дрянь и ездить в этом кресле… тут в спинке фиксаторы и микроволновые стимуляторы для роста мышц и костей.

      – А-а, – с облегчением протянул Джерри. – Ну, это не страшно – Большая Тереза быстро тебя на ноги поставит.

      – А ты почему не в коляске? – в свою очередь спросила Никки у Джерри.

      – В смысле? – не понял Джерри.

      – Это же госпиталь, – засмеялась Никки, – а ты выглядишь здесь самым здоровым.

      Джерри долго медлил с ответом.

      – Я здесь из-за отца… Он погиб два месяца назад и… Короче, они считают, что меня надо держать под наблюдением… Как психа какого-то! – вдруг взорвался Джерри.

      Никки помолчала и удивительно мягко произнесла официальную формулу сочувствия:

      – Приношу тебе свои соболезнования… – и взяла его за ладонь. Хотя они были в лифте и никто их не видел, но Джерри всё равно не выдержал и резко вырвал свою руку.

      – Не надо меня жалеть! – крикнул он со злостью.

      Катание закончилось. В лифте воцарилась пауза вплоть до нужного Никки этажа.

      Подходя к двери пятьдесят девятой комнаты, Джерри уже раскаивался.

      – Думаю, они держат меня здесь, до конца выкачивая мою медстраховку… а может, они не знают, куда меня деть, – проворчал он примирительно. – У меня не осталось родственников, а процесс… – он запнулся, – усыновления… это… Короче, извини, ты не понимаешь, как это всё трудно для меня…

      Никки молча изучила схемку на двери, открыла чипом дверь и только потом посмотрела на Джерри.

      – Почему же не понимаю… – медленно сказала она. – Я потеряла родителей десять лет назад. По сравнению со мной ты – счастливчик… ты жил с отцом многие годы, играл с ним, разговаривал… Это, наверное, здорово – помнить родителей не только по смутным снам…

      Она вкатилась в