Шальная музыка (сборник). Михаил Черненок

себя по горлу, – мозги набекрень съехали.

      – Сам-то своей нынешней жизнью доволен?

      – С моим прошлым лучшего не придумаешь.

      – Не женился?

      – Официально – нет. Прописался в пригороде Ташкента у одной узбечки. Геройская вдова, то есть настоящая мать-героиня. Одиннадцать штук нарожала! И все такие шустряки – ухохочешься. Прошлым летом пятилетний Кадыр целую неделю бродяжил. И никто не заметил, что его нету. Милиция в дальнем конце города задержала сорванца. Другой бы нюни распустил, а он, пузырь, в амбицию: «Я потерялся! Почему не искали?» Понял, какой отчаюга растет?…

      – Весело живешь.

      – В зоне досыта наскучался, хватит. – Сипенятин поправил на голове тюбетейку. – Значит, не хочешь сказать, что с Зуевым случилось?…

      – Убили его.

      – За что?!

      – Об этом нам еще не доложили.

      – Извини, начальник, за дебильный вопрос. Ножом?…

      – В спину из самоделки выстрелили.

      Вася сокрушенно покачал головой:

      – Исподтишка, значит?… Вот сволочи!..

      Антон посмотрел в сердитые Васины глаза:

      – В понедельник утром у Зуева японский магнитофон через форточку утащили. Не слышал об этом?…

      – От кого мне теперь про такие дела слышать?! – удивился Сипенятин. – Клянусь, начисто порвал с уголовкой. Не веришь, спроси у моей матери. Адрес знаешь: у Бугринской рощи, улица Кожевникова. Заезжай в любое время, желанным гостем будешь.

      Бирюков посмотрел на часы. За разговором время пролетело незаметно.

      – Ладно, Василий, не упусти электричку. До свидания, – сказал Антон, поднимаясь со скамейки.

      Сипенятин тоже встал:

      – До пока, начальник. Авось и свидимся…

      Глава VII

      На следующий день рано утром Бирюков поехал в Новосибирск. В электричке было малолюдно, и под перестук колес на свежую голову хорошо думалось. Всю дорогу Антон перебирал в памяти вчерашние события.

      Возвращаясь после разговора с Сипенятиным в райотдел, он увидел похоронную процессию и невольно отметил, как много людей собралось проводить Зуева в последний путь. Пришедший с похорон Слава Голубев сказал, что в основном на похоронах были соседи Зуева. Даже за небольшой срок они успели полюбить скромного паренька-инвалида. Из приезжих были только Любины подружки. Перед похоронами Дубков предлагал Любе нанять духовой оркестр, но Люба наотрез отказалась от музыки. На «оркестровые» деньги она накупила алых гвоздик.