Аполлония. Джейми Макгвайр

не имею, – отрезала я.

      Абсолютно правдиво, между прочим. Я этого не знала, и черта с два я дала бы Бенджи Рейнолдсу хоть малейший шанс заявить, будто между нами есть что-то общее.

      – Пообедаем сегодня вместе? – спросил он.

      – Конечно, – кивнула я, занося в ноутбук последнее указание доктора Зета.

      Гораздо лучше обедать с Бенджи, чем жевать в одиночку в кафетерии. Он единственный студент в Кемптоне, который не болтает о своих великих проектах, да и посмотреть на него приятно.

      – А теперь умолкни. Я могу что-то пропустить.

      Я сосредоточилась на лекции доктора Зета. Из-за гаданий и теоретизирований о прошлом Сайруса я стала невнимательной на занятиях, и это уже сказывалось на успеваемости. Я всегда была студенткой группы «А», получала высшие оценки, а теперь на некоторых курсах с трудом держалась во втором эшелоне. Доктор Зет заметил это, а когда он что-то замечал, не оставлял меня в покое, пока я не добивалась того, чтобы у него пропали причины за мной наблюдать.

      И это было еще одной причиной ненавидеть Сая. Он превращался в огромный отвлекающий фактор.

      – Опять ты за свое, – сказал Бенджи.

      – Тсс!

      – Ты снова на него пялишься. Надеюсь, это потому, что он похож на меня.

      – Или, возможно, я подсчитываю, сколько еще точек он нарисует в своей тетради… а их уже двести тридцать девять.

      – В самом деле?

      – Да.

      – Как ты можешь отсюда рассмотреть?

      – Я обратила внимание на точки в его тетради еще в лаборатории, неделю назад. И теперь вроде как замечаю.

      – Интересно, что бы они могли означать?

      Я заглянула в тетрадь Бенджи – он рисовал буквы алфавита разными шрифтами, по-настоящему красивыми.

      – А это что значит?

      – Что мне скучно.

      – Вот и ответ. Сайрус просто не умеет рисовать так же хорошо, как ты.

      Бенджи улыбнулся, удовлетворенный ответом. Только я не сказала ему, что точки Сайруса всегда составляют затейливый рисунок, а иногда он добавляет к ним нечто похожее на иероглифы. Но я не собиралась исследовать привычки Сайруса, во всяком случае не с Бенджи, потому этот кусочек информации придержала для себя.

      После лекции Бенджи старательно держался рядом со мной, и мы отправились в кафе «Джи-Джи», в нескольких кварталах от студенческого городка. Это было место наших неофициальных и абсолютно платонических свиданий – о чем мы, впрочем, никогда не говорили, иначе совместные обеды обрели бы некий смысл и мне пришлось бы от них отказаться.

      – …потому и сказал: «Значит, я был прав. Метеор – это вспышка света, а не куча обломков». Просто глупо, что он не видит разницы на таком уровне.

      – Согласна, – кивнула я, прежде чем отпить глоток воды.

      Я принялась за свой панини – жареный итальянский хлеб с овощами, – а Бенджи рассказывал мне новости о своей группе, жаловался на тупых соседей по общежитию и говорил, что ни за какие блага не присоединится к группе «Тета Тау», потому что не желает радовать вечного своего врага, президента студенческого