Магия отступника. Робин Хобб

плеснула в меня водой, – жалобно, точно хнычущий ребенок, простонал он дрожащим от слабости голосом.

      – Ты дернул меня за волосы, когда я пыталась тебя напоить! И если ты думаешь, что ничего мне не должен, учти, что я должна тебе меньше, чем ничего!

      Я едва различал черты ее лица, поскольку огонь прогорел, оставив лишь тусклое красное сияние углей. Мое тело замерзло и ныло. Оликея выглядела измученной и осунувшейся. Я заметил пряди ее волос, все еще запутавшиеся в моих пальцах. Видимо, я их вырвал.

      – Прости, – ужаснувшись, выговорил я и поразился тому, что действительно произнес это вслух. – Оликея! – начал было я, но внезапно вновь лишился дара речи.

      Я чувствовал, как ярость гудит в теле мальчика-солдата. Он был слаб, болен и устал, ему едва хватало сил сдерживать меня. Я перестал с ним бороться и прислушался к словам Оликеи.

      – У нас закончилась еда, и вряд ли удастся найти еще дров для костра. Мы должны отправиться на зимовье. Ты можешь идти?

      Ему было трудно даже думать об этом, так сильно у него болела голова.

      – Я не смогу идти быстроходом. Дай мне воды.

      Она подняла с земли обмякший мех и поднесла к его губам. Он напился, удивляясь собственной жажде. Вода смыла налет с его рта и горла, и он немного пришел в себя.

      – Ты права, – решил он, когда она убрала воду. – Нам нужно отсюда уходить. Даже если я не смогу воспользоваться быстроходом, нам стоит хотя бы просто идти.

      Она мрачно кивнула.

      Неожиданно из сумрака у нее за спиной проявился Ликари с охапкой собранной древесины.

      – В темноте трудно что-то найти… Он уже очнулся? Тебе лучше? – Он наклонился неприятно близко, так что мальчик-солдат невольно отшатнулся и закрыл глаза. – Ты нашел имя? Когда малыши уходят в это странствие, они часто получают имя. Ты нашел свое имя?

      – Невар, – прохрипел он.

      Затем сердито покачал головой. Один раз – и даже от этого мир вокруг отчаянно завертелся. Он поднес руки к лицу. Его кожа оказалась сухой, горячей и тугой на ощупь. Он потер глаза – они запеклись коркой.

      – Невар – это твое прежнее имя, – язвительно заметила Оликея. – И не думаю, что ты поступил мудро. Мы не готовы к тому, чтобы задержаться здесь до тех пор, пока ты не поправишься.

      – Меня не волнует, считаешь ли ты меня мудрым.

      Он оперся ладонями о пол пещеры, перевернулся на живот, подтянул колени и наконец неуверенно поднялся на ноги. Он пытался скрыть от нее, каких усилий это ему стоило, но, когда она взяла его руку и положила себе на плечи, ему не хватило духу отвергнуть помощь.

      – Ликари, принеси наши вещи и все находки, какие могут оказаться полезными.

      Судя по ее голосу, Оликея весьма сомневалась, что нам удастся далеко уйти, но страстно желала хотя бы попытаться. Она явно мечтала поскорее покинуть сырую пещеру. Они с Ликари наверняка проголодались в не меньшей степени, чем мальчик-солдат, но не жаловались.

      – Мне не хватит сил, чтобы зажечь для вас свет, – неохотно признался мальчик-солдат. – Придется идти в темноте.

      – Как только