Пикник на Лысой горе. Дарья Калинина

и в более подходящее время могла оказаться сомнительным удовольствием. А когда вас обдувает порывами ледяного ветра, который бросает вам в лицо пригоршни снега, это и вовсе кошмарно. Но сестры мужественно карабкались вверх. Несколько раз они скатывались обратно и им приходилось начинать все сначала.

      Наконец они стояли перед дверью третьего этажа. Она вела на небольшую площадку, сплошь заставленную деревьями в кадках. Инна толкнула стеклянную дверь и с замиранием сердца подумала: а что если и она заперта? Но нет, дверь легко подалась. И сестры оказались в тепле. Немного отогревшись, они тронулись в путь.

      – Я хочу подслушать, что скажет Алексей своей жене, когда они останутся наедине, – пояснила Инна сестре свой замысел.

      – Правильно. Я тоже не верю, что ему в кабинете понадобилась ручка, – подхватила та. – Вон дверь их спальни…

      Но, к удивлению сестер, из комнаты Алексея и Ингрид не доносилось ни звука. Переглянувшись, они пошли дальше по коридору. И вдруг – чьи-то шаги. Сестры нырнули в ближайшую дверь, оказавшуюся незапертой. Оглядевшись, они поняли, что находятся в ванной комнате. За стеной слышались голоса.

      – Я нашел черновик, – услышали сестры. – Когда раздался выстрел, я как раз держал его в руках.

      – Когда мы прибежали, возле тебя не было никаких бумаг, – сказал Вилли.

      – Выходит, что их кто-то забрал до вашего появления, – ответил Алексей. – Или их подобрал даже тот самый человек, который стрелял в меня.

      – И что было в черновике? – нетерпеливо спросила Ингрида. – Говори же. Твой брат был прав. Твои ближайшие родственники имеют право знать, что там с завещанием. А я и Вилли с Яном и есть твои ближайшие родственники. Говорить там, внизу, было совсем не обязательно, но сейчас ты обязан сказать. У нас есть время повлиять на решение отца. Насколько я понимаю, новое завещание еще не заверено нотариусом.

      – В общем, я просмотрел его краем глаза, – сказал Алексей. – Поймите меня правильно, это всего лишь черновик. Возможно, отец написал дюжину таких черновиков, пока не пришел к окончательному решению.

      – Это не в привычках твоего отца. Если бы его не устроил вариант завещания, он бы просто уничтожил его, а не оставил валяться, – фыркнула Ингрида.

      – Да, дед всегда уничтожал ненужные бумаги, – сказал Ян. – Папа, ты что-то темнишь. Ты уверен, что это был черновик, а не оригинал завещания?

      – Вся семейка в сборе, – удовлетворенно шепнула Наташа сестре. – Сейчас начнется.

      – Тс-с, – прошипела та в ответ. – Слушай!

      – Не знаю, там еще не было подписи двух свидетелей, как это положено, – сказал Алексей. – И вообще завещание не выглядело законченным. Да я и не успел прочитать всего. Лишь просмотрел то, что касается нас четверых. Моя доля осталась без изменения, но я не нашел в завещании ни тебя, дорогая, ни наших мальчиков.

      – А ты внимательно смотрел завещание? – дрогнувшим голосом спросила Ингрида.

      – Нет, но думаю, что дед решил выделить часть Наташе. Я видел ее имя. Кажется, он здорово к ней привязался. Чего нельзя сказать о наших балбесах.

      – А