Под ледяным блоком. Дарья Георгиевна Крылова

равно не становились, а иногда становились хуже настолько, что выпадали. Тогда Алессандра покупала лекарства. Для своего возраста она наведывалась в аптеку так же регулярно, как в библиотеку, и покупала наиболее жирные и вонючие мази, цвет которых отталкивал больше всего.

      Время от времени, когда матушка была в настроении для материнских ласк и доброго общения с дочерью, Алессандре перепадали объятия, сопровождаемые ласковыми именами как «чудище ты мое», «страшилище», «неведома зверушка», от которых Алессандра млела и забывала про все разногласия с мамой, а её огонь качался внутри и урчал. Когда Алессандра что-то роняла или отвечала дальше тридцати секунд, матушка задавала риторический вопрос, в кого Алессандра такая тупая.

      К своему двадцатипятилетию Алессандра окончательно утвердилась в мысли, что она тупая, грязная и обладает грацией бегемота. Не удивительно, что на свой двадцать пятый день рождения, она кратно двадцати пяти хотела, чтобы её просто оставили в покое. Просто все взяли и забыли о ней, чтобы все исчезли и оставили её в тишине её комнаты, наедине с её книгами, в которых она находила покой и гармонию. Она загадывала это желание каждый раз и всякий раз это желание не сбывалось.

      Алессандра смотрела на гостей и приходила к выводу, что не заслуживает ни их любви, ни понимания, ни сострадания, но и все эти люди как в доме, так и за его пределами не заслуживают всего этого с её стороны. Она смотрела на то, как отец, одетый на полный парад, берет из рук супруги бокал, полный пузырьков дурмана, и думала о том, как сильно будет у него болеть голова на следующее утро – такова плата за дурман.

      Она опустила взгляд на темнеющее на подоле пятно от мази. И как оно появилось? Посреди красивых зеленых узоров, как посреди горных лесов вдруг образовалась… выжженная равнина.

      «Я ведь все стерла, – думала она, вглядываясь в черноту овального пятна, – а ты взяло и проступило, еще и предательски ухмыляешься, красуясь здесь и лишний раз не давая мне забыть, кто я на самом деле такая».

      Платье было на ней и одновременно существовало отдельно от нее, где-то рядом, так оно могло бы выглядеть на призраке без плоти и крови.

      Допив своё вино, Алессандра поднялась. Пусть гости гуляют, а она исчезнет в свей комнате и никто и не заметит, а если заметят, то матушка расскажет всем, какой у Алекс закрытый характер, как быстро она устает от шума.

      Её стажировка в Комиссии по делам огнемагии подходила к концу. Завтра она придет в КДО на собеседование на место куратора, если она пройдет его, она получит мантию с фиолетовой полосой, свой кабинет и подопечных. А еще она мечтала о том, как снимет себе маленькую-маленькую квартиру поближе к работе, и как не будет никуда выходить оттуда, кроме работы. И никто в целом мире её не тронет.

      «Не смей пасовать перед трудностями, – сказала она себе, – иначе не добьешься даже этого».

      Глава 2

      В это время, намного севернее, во Франции, несколько десятков