Раунд 2. Ты будешь моим. Кэти Эванс

на нем и провела рукой по его крепкой челюсти. Мою грудь переполняли любовь и нежность, а мое тело – удовлетворение от хорошего траха, так что я чувствовала себя одновременно полумертвой от усталости и невероятно живой и сияющей, как солнце.

      – Здесь у тебя болит? – Я слегка потерла ссадины и небольшую фиолетовую гематому на его виске. Прежде чем он успел ответить, я легко подула и, едва касаясь губами, поцеловала их все, и мне вдруг стало любопытно, а «лечили» ли его так когда-нибудь. Я почти не сомневалась, что ответ будет отрицательным, поэтому я продолжила свои «целебные» поцелуи и коснулась каждой ссадины, а затем подула на ту, что только-только затянулась у него на губе.

      Я расслабленно улыбнулась ему, легко скользя пальцами по его подбородку и скулам.

      – Ты представлял меня еще до того, как я стала твоей? Вообще, задумывался о том, что я где-то существую? И какая я?

      Он заправил мне за ухо прядь волос и некоторое время рассматривал мое лицо.

      – Нет. Никогда.

      – Я не думала, что когда-нибудь влюблюсь так сильно. А ты?

      – Никогда, – повторил он, и на его щеках появились те самые сексуальные ямочки, по которым я сходила с ума. Последнее время я редко их видела.

      Я начала перебирать пальцами его волосы.

      – О чем ты думал, когда рос там?

      – Я просто брал то, что возможно, и был вполне этим доволен. – Он погладил мне мочку уха. – Но если бы я знал, что на свете существуешь ты, я бы охотился за тобой, поймал и сделал бы своей.

      – Так ты, собственно, и поступил, разве нет? – улыбаясь, сказала я.

      – Вот именно, – он потерся носом о мой нос, его голубые глаза смеялись, – что я и сделал.

      Вздохнув, я положила голову ему на плечо и провела кончиками пальцев по его соскам.

      Он – моя лучшая кровать. Он лежал на спине, одна рука под подушкой, другая скользила по моему позвоночнику, и я раскинулась на нем, прижавшись животом к его прессу, грудью – к его грудным мышцам, голова покоилась на его плече. Каждый раз от него пахло другим мылом, ведь мы постоянно меняли отели, и в то же время это всегда был его собственный – такой родной теперь для меня запах.

      Очень осторожно я провела пальцами по его бицепсу, слегка массируя его.

      – Тебе сейчас лучше? – Я надавила на его мышцу чуть сильнее и обнаружила, что дело совсем плохо. Черт бы его побрал!

      Но он лишь небрежно кивнул, как будто это ничего не значило, и перекатил меня на бок. Едва он начал меня тискать, у меня снова все заныло внутри от предвкушения. Он притянул меня ближе, пристраивая вплотную к себе, я тихо застонала, потому что поняла, что он собирается сделать. Его большое горячее твердое тело позади меня вместило все мои изгибы. Он зачесал мне волосы назад и начал ласкать меня, поглаживая своей тяжелой рукой все мои выпуклости.

      Он целовал и гладил меня, водя рукой вверх и вниз по моему телу, скользил языком по задней части моего уха, по затылку, плечам, лаская и пробуя меня на вкус.

      Реми вполне благополучно