Красное на черном. Николай Леонов

на середине пути, перекрыв вход. Женщина упорно пыталась протолкнуть ее внутрь.

      – Надо помочь, – предложил Стас.

      Девушка, видимо, решила, что полиция от нее отстанет, и даже вышла из-за стойки, чтобы тоже помочь женщине, но Гуров остался стоять на месте.

      – Они справятся, – заверил он. – А у меня такая просьба: распечатайте, пожалуйста, документ, подтверждающий, что Олег Анатольевич действительно обратился за помощью в медпункт.

      Девушка вернулась на свое рабочее место.

      – А как это сделать? На бланке и с печатями? – спросила она. – Я никогда не выдавала такие документы. И потом, вам же, наверное, потребуется подпись начальства, а никого сейчас нет. Только специалисты, но они не имеют права…

      – Просто распечатку. Этого будет вполне достаточно.

      Девушка щелкнула мышкой. Из принтера выскочил лист с маленькой табличкой.

      – Огромное спасибо, – улыбнулся Гуров.

      – Вы заходите, – пригласила девушка. – У нас тут все равно очередей не бывает.

      – Я живу не здесь, – ответил Гуров.

      – Да плевать на адрес прописки, – понизила голос девушка. – Все равно люди предпочитают своих знакомых врачей, к которым ходили до переезда. А у нас тут так, медпункт на всякий случай. Только вот случаи происходят редко. Вас охрана пропустит, не сомневайтесь. Они у нас добрые ребята.

      – Спасибо, – поблагодарил Гуров, складывая распечатку вдвое и убирая ее в карман. – Буду иметь в виду.

      Стас наконец-то помог вкатить коляску в холл, после чего присел на корточки и осмотрел колеса.

      – Жить будут, – резюмировал он. – Лев Иваныч, ты уже все?

      Гуров кивнул. Стас отряхнул джинсы и отдал честь мамаше, которая держала на руках маленького ребенка.

      – Лучше бы я коляску на улице оставила, – пробормотала она.

      «Вот уж действительно», – подумал Гуров, переступая через порог.

      Стас выкатил свой «Мерседес» за ворота и тут же припарковался возле обочины. Гуров достал из кармана пачку сигарет.

      – Что думаешь? – спросил он, извлекая из кармана зажигалку.

      – Странно получается, Лёва. Вот общаешься с человеком, и кажется, что ты все о нем знаешь. А как приходится подойти поближе, то словно открытие делаешь. И каждый раз так.

      – Пора бы привыкнуть, – заметил Гуров, высовывая руку с сигаретой из окна, чтобы не дымить в салоне. – Ты как только что родился.

      – И не говори, – вздохнул Крячко и взъерошил волосы. – Но Олег удивил. Испуг, удивление, отрицание – все у него проявилось.

      – А закончилось тем, что взял себя в руки и стал обычным куском дерьма, – вырвалось у Гурова.

      Стас посмотрел на Льва с веселым любопытством.

      – Чего ты так на него наезжаешь? – спросил он. – Я еще на даче заметил, как ты сверлил его взглядом.

      – Тебе показалось, – отвернулся Гуров.

      – Ну если мне показалось, то перейдем к делу. У Тихомирова на вечер двадцать второго алиби…

      – Еще не доказано, что его сын мертв, – отрезал Гуров. –