Харка, сын вождя. Лизелотта Вельскопф-Генрих

трубку. Харка с нетерпением ждал объяснения случившегося.

      – Харка Ночное Око Твердый Камень, Убивший Волка, – наконец произнес Маттотаупа, – где ты нашел этот камень? Или кто дал его тебе?

      Харка коротко, с пересохшим горлом, рассказал, как случайно нашел желтый камень и взял с собой, потому что он ему понравился. Маттотаупа неотрывно смотрел на пепел очага.

      – Белые люди никогда не должны узнать об этой находке! – произнес он почти угрожающе. – Никогда! Ты слышишь меня, Харка? Понял ли ты мои слова?

      – Я понял, отец. Никогда.

      – То, что ты нашел, белые люди называют золотом, и это золото им очень нужно. Чтобы добыть его, они готовы всех нас убить и завладеть нашими землями. Они пока еще не знают, где его можно найти, но я боюсь, что они уже ищут его. Наши языки должны молчать, когда речь идет о золоте. Ты понимаешь это?

      – Да, отец.

      – Ты будешь молчать, даже если они станут жечь тебя огнем и вырвут из груди твое сердце и сдерут с тебя кожу?

      – Я буду молчать, отец. Я научусь переносить любую боль. Хау.

      – Хорошо. Я знаю, что ты станешь храбрым воином. Поэтому я хочу доверить тебе тайну, которой еще никому не открывал. Знаешь, зачем я позвал тебя ночью в лес, когда мы должны были покинуть Черные холмы?

      – Не знаю, отец, но теперь догадываюсь.

      – Сейчас ты узнаешь это. Это знал мой отец, отец моего отца и его отец. Я слышал это из их уст, они открыли мне тайну. Теперь пришел твой черед, ибо ты – мой старший сын. В пещере, в которой мы с тобой были, в укромном месте есть золото. Когда зимой, после Большой Охоты, мы вернемся в наши леса, я покажу тебе это место. Но ты будешь молчать, пока у тебя не вырастет сын, которому ты сможешь передать эту тайну.

      – Я буду молчать, отец.

      – Хау.

      – Хау.

      Маттотаупа тяжело вздохнул:

      – Мы освободим отца Черной Кожи, я дал слово. Но не с помощью этого золота. Ты понимаешь меня?

      – Я понимаю.

      – Хорошо. Тогда позови Черную Кожу.

      Харка вскочил и, выбежав из вигвама, со всех ног бросился к реке. У него было смутное предчувствие, что за это время произошло несчастье. Люди, попадавшиеся ему на пути, – женщины, дети и даже несколько воинов – казались спокойными, но это еще ничего не значило, ведь дакота умели скрывать свои чувства.

      На берегу Черной Кожи не оказалось. Харка спросил о нем Молодых Собак, без дела стоявших вокруг, но те ничего не знали о чужаке. По их словам, они, позабыв про него, обсуждали историю с загадочным камнем. Харка обошел весь лагерь в поисках своего нового друга. Он искал его повсюду – у табуна, у стаи собак, – спрашивал о нем Четана и даже Шонку. Никто ничего не знал. Харка дошел до ближайших дозорных. Те, мрачно выслушав его, стали еще внимательней вглядываться в окрестности.

      Черная Кожа словно сквозь землю провалился. Но Харка продолжал поиски. Он еще раз наведался к Четану, но тот, услышав те же вопросы, так разозлился, что у Харки шевельнулось подозрение: может, все что-то знали и скрывали