Школа безумия. Эйвери Бишоп

тем, кого называют психотерапевтом частной практики. Она не имела отношения к государственной медицинской помощи, поэтому клиенты были вынуждены либо иметь частную страховку, либо платить из своего кармана. Благодаря этому кабинет Лизы был намного уютнее кабинетов большинства психотерапевтов. У нее был большой дубовый стол, на котором стоял навороченный «Макинтош». Дорогой коврик защищал паркетный пол. Кожаная кушетка плюс кожаное кресло. Возле двери висели настенные часы ручной работы с римскими цифрами по кругу, добавлявшие обстановке изысканности.

      Когда я не ответила, Лиза обернулась на своем сиденье, взглянула на часы и снова повернулась ко мне.

      – У нас осталось двадцать минут. Вы хотите закончить прямо сейчас или вы намерены и дальше сидеть и упираться?

      – Я не упираюсь.

      – Конечно, упираетесь.

      – Я знаю, что вы делаете.

      Она снова выгнула бровь.

      – Уверены?

      – Да, вы намеренно вынуждаете меня защищаться. Вам кажется, что это поможет мне понять мой сон.

      – Почему вы так считаете?

      – Потому что я иногда делаю то же самое. И научилась этому у вас.

      Она улыбнулась моим словам, но не рассмеялась. С тех пор как я начала ее посещать, я всего несколько раз слышала, как она смеется, и задалась целью попытаться рассмешить ее на каждом сеансе. Расколоть профессиональный фасад было нелегко – самое большее, что у меня получалось, это заставить ее улыбнуться, – и все же было приятно поговорить с кем-то, у кого не было каких-то тайных мотивов, с кем-то, кто не осуждал вас, когда вы ляпнули или совершили какую-то глупость.

      Мой взгляд упал на фотографию Лизы и ее мужа в рамке на столе. Я уже не в первый раз задавалась вопросом, какие у них отношения. Делятся ли они за ужином чем-то важным или позволяют молчанию перерасти в стену между ними.

      Мне нравилось думать, что у них хорошие отношения – хорошие, крепкие отношения, такие, которые никогда не дают трещину. Бывали времена, когда я думала, что все, что нам с Дэниелом нужно, – это дружба с парой постарше, которая умеет вместе разбираться в личных проблемах и которая помогла бы нам увидеть то, чего можно добиться.

      Но этого, конечно, никогда не произойдет, по крайней мере, пока я пациентка Лизы; и даже если бы я подняла эту тему в разговоре с Дэниелом, я уверена, что он бы от нее отмахнулся.

      Лиза вновь взглянула на часы.

      – Пятнадцать минут.

      В моей сумочке загудел телефон. Я вытащила его.

      – Разве вам нравится, когда телефоны ваших пациентов звонят во время сеанса? – спросила Лиза.

      Не обращая на нее внимания, я проверила, кто звонит. Номер был местный, но незнакомый. Я нажала кнопку «отклонить звонок», затем зажала кнопку сбоку и выключила телефон. Как только экран погас, я показала его Лизе.

      – Вот, я его выключила. Довольны?

      – Я была бы довольна, если бы вы ответили на мой первоначальный вопрос.

      – А каков был ваш первоначальный вопрос?

      – Не притворяйтесь, Эмили.

      Я вздохнула и отвернулась.

      – Не знаю.

      – Чего именно вы не знаете?

      – Я