Акт слепого возмездия. Александр Тамоников

даже довольно плотная черная вуаль.

      Колтунов вздохнул.

      – Плоха Маша. Интересно, есть здесь врач? По-моему, ей нужна помощь.

      – Наверное, есть.

      Колтунов и Синицын прошли в храм. Парни из ритуальной службы установили гроб на два табурета, но крышку почему-то не сняли. Наверное, на то были веские основания.

      Церковь постепенно заполнилась людьми. Священник начал читать молитву. Уже через пять минут в храме стало нечем дышать.

      Колтунов смотрел на Марию. Она была неестественно бледна, застыла и глядела на гроб. Игнатьев поддерживал ее.

      Колтунов шепнул Синицыну:

      – Ты как хочешь, а я на улицу. Не могу оставаться здесь.

      – Я с вами.

      – Давай, только тихо, не привлекая внимания.

      Бывшие сослуживцы вышли из храма. Жара на улице после церкви показалась им освежающей прохладой. Юрий расстегнул ворот рубахи, достал пачку сигарет, выбил одну, прикурил.

      Какая-то старушка недовольно проговорила:

      – Отошел бы в сторону, к урне. Для кого ее поставили? Собирай после вас окурки!..

      Колтунов и Синицын, не пререкаясь, отошли к урне, стоявшей рядом с биотуалетом.

      – Терпеть не могу похороны, – сказал Колтунов.

      – А кто может? Но надо. А почему гроб-то закрыт?

      – Не знаю, а спрашивать сейчас нельзя. Роман потом сам скажет. Представляю, каково сейчас ему и Маше. Особенно ей. У нее в лице ни кровинки. Выпить бы, да где взять?

      – У меня пузырь есть в тачке, Юрий Павлович, да только вы за рулем. На поминках выпьем.

      – Конечно. А народу-то сколько собралось, заметил?

      – В этом нет ничего странного. Тут друзья по школе, университету и по спорту.

      Из храма начали выходить люди.

      – Закончилось, что ли? – проговорил Колтунов.

      – Похоже.

      – Пойдем ближе к автобусу.

      Колтунов и Синицын подошли к Игнатьеву, который передал жену каким-то женщинам, у одной из которых при себе была аптечка.

      – Не могу, парни, душу рвет. – Игнатьев распахнул пиджак. – Дышать нечем.

      – Может, Марии Львовне не надо идти на кладбище? – сказал Синицын.

      – Сам-то подумал, что ляпнул? – заявил бывший майор. – Мать не предаст сына земле?..

      – Она еле передвигается, Рома, – поддержал солдата Колтунов. – У могилы может произойти все, что угодно.

      – Пойди и предложи Маше поехать домой.

      – Не домой, Рома. Ей в больницу надо.

      – Даже и думать об этом нечего. С женой врачи и медсестра. Если что, окажут необходимую помощь. Тачек валом, чтобы быстро в больницу отвезти. – Игнатьев поднял голову к небу. – За что Бог так наказал меня? Взял бы мою жизнь! Зачем сына отнял?..

      – Успокойся, командир. – Колтунов обнял друга. – Надо держаться.

      – Надо! Хотя бы для того, чтобы… – Он осекся. – Но об этом позже. Значит, программа такая. Сейчас на кладбище, там прощание, священник предаст земле, могила, венки, цветы. Затем все в кафе, это недалеко от дома. Долго сидеть