Призрак пера. Аличе Бассо

Я бы сказала, что тебе всегда нравилось оправдывать свое имя: ты не любишь всякие сантименты, а когда можешь побыть немножко невыносимой и вредной, чувствуешь себя в своей тарелке. Поэтому, как видишь, подобные размышления, какие привела в пример я, как раз в твоем духе.

      Моргана быстро оборачивается к Лауре, а та – какая замечательная штука – дружба в пятнадцать лет! – кивает ей, что безо всяких вариантов означает: «Если ты напишешь такое сочинение, я никому не скажу, потому что для меня это совершенно точно и полностью твои мысли».

      Моргана все еще колеблется. Точнее, ее легонько трясет. И я ее понимаю. Она в восторге и от гениальной идеи для своего сочинения, и от того, что я дала ей то, о чем мечтает каждый подросток: собственную уникальную личность. И неплохую.

      – А не будет ли это слишком… слишком? – уточняет она, из чистого удовольствия послушать дальше.

      – Имеешь в виду, слишком кощунственно? Отличники могут себе позволить интерпретировать тему по-своему, – коротко отвечаю я.

      – А откуда ты знаешь, что я отличница?

      – По литературе – точно. Утром в лифте ты всегда с книгой.

      – Может, я просто учу уроки в последнюю минуту, потому что на школу мне наплевать…

      – Ты же читаешь не учебники, а романы, – улыбаюсь я. Мне нравится, как она меня проверяет. – И не те романы, которые преподаватели могут задать всему классу. На днях ты читала Достоевского.

      – Но не факт же, что я его поняла!

      – А на твоем рюкзаке фраза из «Потерянного рая» Милтона.

      – Господи, да ты настоящий Шерлок Холмс! – восклицает она.

      Лаура хохочет, но по ее лицу понятно, что все, что я сказала, – правда.

      – Профессиональная деформация, – пожимаю плечами я, не углубляясь в тему.

      – Ну кем бы ты ни работала, готова спорить, что ты профессионал, – вздыхает Моргана, все еще светясь от радости, а я открываю дверь прибывшего тем временем лифта и запускаю девочек внутрь.

      Ты права, малышка Моргана. В своей работе я профессионал.

      Я написала лучшую книгу в мире, и никто об этом не знает.

      Глава 3. Прямее гитарной струны

      Я говорила, что Энрико всегда против моих встреч с теми, за кого я пишу книги. Так и есть. Более или менее. С одним исключением. Где-то полтора года назад мой начальник позвонил мне и впервые попросил приехать на встречу с одним из авторов.

      – Но ты же всегда против того, чтобы я встречалась с ними, – возражаю я.

      – В этот раз все по-другому.

      Почему по-другому? Он не объяснил и повесил трубку.

      Приезжаю в издательство и понимаю.

      В кабинете Энрико меня ждет какой-то парень, высокий, беспокойный, с трехдневной щетиной, в пиджаке, но без галстука, с художественно уложенными волосами – хотя, может, и нет, потому что, когда череп правильной формы, с пропорциональными висками и лбом, даже если ты просто растрепанный, кажется, что так и задумано. (За время нашей встречи парень будет запускать руку в волосы настолько