Случайностей не бывает. Евгений Енин

вы вообще решили, что я буду Тут работать? Окурки со старушками собирать. Я, может, домой хочу. И требую себя отправить.

      Теперь цвет поменяли глаза ведьмы.

      – Домой? Отправим тебя, дорогой. Непременно. В течение недели.

      – А-а-а где я эту неделю буду жить?

      – Ты не понял. Отправка начнётся прямо сейчас. Займёт неделю. Сначала мы левую ногу отправим…

      Ведьма потянулась к левой ноге Артёма, он, слегка взвизгнув, отодвинулся вместе со стулом.

      – Потом левую руку…

      Артём спрятал обе руки за спину, ведьма перегнулась через стол, вытянув пальцы, странно похожие на когти.

      – Так что жить ты вообще не будешь! – заорала она.

      Артём ударился затылком о стену.

      – Да расслабься ты! – Ведьма села на место. – В том смысле, что я час потратила, и если зря, убить тебя мало. Ты что, серьёзно домой засобирался?

      Ведьма то ли случайно, то ли нарочно сделала какое-то движение, от чего её грудь стала для Артёма заметно больше.

      – Э-э-э, нет, – промямлил Артём.

      – Вот и славно.

      Лена протянула ему планшет с бумагами.

      – Вот здесь распишись, вот ордер на квартиру, где жить будешь. Служебная. Адрес там написан. Вот направление на обучение. Завтра в десять чтоб здесь был, на первом занятии. Очень не советую опаздывать. Давай, красавец, мне пора.

      Не то чтобы Артём всерьёз надеялся, но целовать в честь окончания инструктажа ведьма его не стала.

* * *

      Обучение Артёма началось в том же домике с башенками и вывеской, написанной готическим шрифтом – «Регистрация и распределение». Только пришёл он не в кабинет номер четырнадцать, а в кабинет номер двенадцать, напротив, как было указано в направлении. Такой же унылый, пустой и коричневый, как четырнадцатый, только ноги и прочие подробности ведьмы его не украшали. Наоборот, его портил внешний вид и запах преподавателя, Табачного Духа, клубом дыма висевшего посередине комнаты.

      Табачный Дух был духом давно снесённого магазина «Табаки» (до революции «Колониальные товары») и представлял из себя нечто среднее между Шерлоком Холмсом, Иосифом Сталиным и Уинстоном Черчиллем в самых популярных их изображениях. Запах его мог меняться от дорогого вишнёвого трубочного табака до вони дважды погашенных окурков, в зависимости от настроения. Которое, например, катастрофически портилось, если его ученик не мог понять разницу между привидением, призраком и духом места.

      Войдя, Артём сморщился и помахал рукой, в которой был зажат листок с направлением на курсы, фактически, покусившись на жизнь наставника.

      Получил в нос струю дыма, как потом объяснил Табачный Дух, боевого, махорочного.

      Шагнул вперёд, ничего не видя слезящимися глазами. Поскользнулся на жабе.

      Упал.

      Ударился рукой о стол, головой о стул, всем остальным об пол.

      Пришёл в себя, сфокусировав глаза на дымной роже: нос Холмса, улыбка Сталина, щёки Черчилля.

      – Ты зачем упал? – спросил Табачный Дух, приблизив своё лицо, на котором